У меня челюсть едва не отвисает. Я месяцами рылась в библиотеке, сновала в мастерской Дурака, выискивала в разговорах с Каэлисом хоть намёк на объяснение про «сосуд»… а всё это время Бристар хранила ответы.

— Что такое сосуд? — стараюсь не прозвучать слишком жадно.

— Карта, как и все остальные. И вместе с тем — особенная. Она создаётся сакральным процессом рисования, который передаётся по крови Хранителей Мира из поколения в поколение. — Её пальцы сжимают и разжимают подлокотники кресла.

— И все Хранители знают этот процесс?

— Когда-то, в других мирах, да. Но не больше. В последние дни предыдущего мира — ещё до того, как он был изменён — Хранителей безжалостно истребляли. Лишь немногие уцелели, и их преследовали с той же жестокостью уже в этом мире. Среди выживших была твоя мать. И она была последней, кто знал, как создать сосуд.

Я открываю и закрываю рот, откидываюсь на подушки. Пальцы машинально скользят в волосы.

— Всё, чему она учила меня… — Все эти приёмы рисования. Все ночи, когда мы рисовали карты, и она говорила: «Чувствуй линии. Пусть они сами ведут твою руку». Я словно слышу её шёпот: Это наша особая карта. Значит, её упорство было не только потому, что я — Старший Аркан. Или вовсе не поэтому.

— Ты, Клара, — последняя живая, кто знает, как создать сосуд. И я уверена: корона уже близка к тому, чтобы раскрыть это. Если ещё не раскрыла. — Бристар разворачивается ко мне всем телом. — И скоро тебе придётся сделать выбор. Передашь ли ты это знание семье, что веками была нашим врагом? Или защитишь его, как твоя мать?

— Каэлис не такой, как его семья. —

— Он хуже. — Её глаза потемнели. — Он последний из крови Ревисанов.

Портрет таинственной королевы и короля Нэйтора. Женщины, о которой я никогда не слышала ни слова. Будто её и вовсе не существовало.

— Королевство Ревисанов было тысячи лет назад… — произношу я слабо, хотя уже знаю: что-то в этой истории не складывается. Возраст крепости, где стоит Академия, — будто древняя, но в то же время современная. Машины, оставленные века назад и всё ещё исправно работающие.

— Ты знаешь лучше, чем повторять очевидную ложь, — отрезает Бристар. И я знаю.

Воспоминания о словах Каэлиса приобретают новые, пугающе глубокие оттенки. Он говорил, что его отец убил его мать. Что воспоминания о ней обрывочны. Его ненависть к собственной семье. Его желание разрушить Орикалис. Неужели Король Нэйтор использовал Аркан Мир, чтобы убить мать Каэлиса? Но зачем?

— Почему ты рассказываешь всё это только сейчас? У тебя были годы. — Паника в моём голосе борется с яростью. Тайна, которая раньше захватывала, теперь оборачивается ужасом.