Я не предупреждала, что приду, поэтому почти все уже разошлись по комнатам. Скорее всего, спят. Сайлас чувствует себя здесь всё свободнее: первым делом направляется на кухню, а потом устроится в передней гостиной. Теперь, когда ему позволено появляться чаще, он будто получил негласные привилегии — и пользуется ими.

Двери в дальнюю гостиную приоткрыты, полоска света зовёт внутрь. Бристар сидит у камина в своём привычном кресле и смотрит на затухающие языки пламени. Даже не поворачивает головы, когда я захлопываю за собой двери.

— Ты хотела поговорить до завтрашнего дня? — я обхожу её кресло и сажусь на край дивана, ближе к ней.

Её взгляд встречает мой. Фиолетовые глаза, подсвеченные оранжевым светом огня, и без всякого усилия внушают страх. Но всё её тело расслаблено, будто придавлено грузом. Она снова смотрит в пламя.

— Нам нужно поговорить о твоей матери.

Даже без приветствия. Слова обрушиваются на меня, словно ведро ледяной воды.

В панике я хватаюсь за сухую иронию:

— Всего-то понадобилось… четыре, пять лет?

Бристар фыркает и качает головой, возвращая внимание ко мне.

— Мы с ней не были особенно близки. Так… знакомые, чьи пути пару раз пересеклись. Не больше. — Так она говорит, но я-то знаю: мать не стала бы делиться нашей фамилией с «просто знакомой». — Я узнала о том, что случилось в Провале, только через несколько месяцев. А к тому времени вы с Ариной уже скрылись. Она хорошо тебя учила… вы смогли скрываться от нас так долго.

— От «нас»? От Клуба Звёздной Судьбы? — спрашиваю, хотя догадываюсь, что речь не о клубе.

— Нет.

— Тогда от кого? — голос срывается в шёпот. Почему именно сейчас? Почему только сейчас она решила рассказать? Ведь у неё были годы… Но сильнее жажды упрёков во мне — жажда услышать правду.

— Это твоя мать должна была сказать тебе. — Бристар проводит пальцами по виску, затем по брови.

— Скажи мне сама. Я выдержу всё, что бы это ни было. — К счастью, голос звучит ровно, хотя внутри меня тянет ко дну холодная, тяжёлая волна.

— Что ты знаешь о Хранителях Мира?

— Это название мне ни о чём не говорит.

— О, Лейлис… — она тяжело вздыхает. — Хранители Мира — это стражи Старших Арканов. И, прежде всего, самого Мира. Это древний орден, существовавший сквозь время и вновь возникавший после каждой перемены миров. Мы — те, кто хранит память о прошлых мирах, даже если она стёрта, когда Мир перезаписывается. И мы охраняем тайну сосуда, на котором запечатлён Мир.

Говоря это, Бристар закатывает рукав и кладёт себе на предплечье маленькую круглую карту — такой формы я ещё никогда не видела. На ней тончайшая прорисовка, напомнившая мне стиль матери, но линии ничего не значат для меня. Как только бумага касается кожи, карта растворяется, и над ней вспыхивает символ. Словно татуировка, набитая металлическими чернилами с ржавым отливом. Простой рисунок: ромб со вспышкой-звездой в центре. Я уверена, что никогда раньше его не видела. Но он исчезает так же быстро, как появился.