Хитрый, хитрый дракон. Подарил мне вещь, полную смысла, — тайком, втихую.
Мгновение — один-единственный удар сердца — и я успела вдохнуть, прежде чем он резко взмыл вперёд, метнулся ко мне, хлопнув крыльями.
Увернулась буквально на волосок. Но недостаточно. Он вонзил наконечник копья в землю, остановился и тут же использовал его как опору, чтобы закрутиться, направляя на меня мощный удар ногами. Я успела поднять предплечья — и приняла удар, стиснув зубы.
Меня отбросило назад метров на десять. Дыхание выбило напрочь — больше от неожиданности, чем от боли. И, как и обещал, он не проявил ни капли жалости. Навалился на меня всем телом, прижал к горячей земле, упёр копьё горизонтально в мою шею и зажал мне руки над головой. Его крылья сомкнулись над нами, а когти упёрлись в каменную плитку с такой силой, что одна из неё отскочила и оцарапала мне нос. Я поняла, что пошла кровь — по тому, как глаза Маддокса расширились, а ноздри вздрогнули.
В голове отозвался далёкий рык.
Маддокс тяжело дышал, срываясь. Его дракон, похоже, уже орал на него изнутри, не щадя слов — за то, что причинил мне боль.
— Ай, — простонала я нарочно.
Я слышала, как он сглотнул. Его сердце стучало в унисон с моим, гулко, как барабан войны.
— Пять секунд! — прокричал Фионн. Ещё пять — и я бы проиграла, если не выберусь из захвата.
— Рёбра болят, — простонала я, имея в виду его недавний удар локтем. — Может, даже трещина…
— Шесть!
— Врёшь, — проворчал Маддокс.
Я состроила самую жалобную рожицу, на которую была способна.
— А ты уверен?
— Семь!
Очевидно, его дракон не умел распознавать мои уловки. Или ему просто было плевать — одной мысли о том, что я могла пострадать, было достаточно, чтобы он всполошился.
Что ж, мне этого и нужно было — выиграть немного времени. Этого оказалось достаточно, чтобы Тьма подтянула кинжал, забытый рядом с нами, и направила его к его шее.
Я прижала холодный металл к тому месту, где шея переходила в спину. Это была не гематитовая сталь, она не могла повредить его кожу, но угроза обезглавливания — всё же весомый аргумент.