Мгновенно на моем предплечье появились жуткие мурашки. Он осторожно погладил опухший участок кожи.

– Ты должен знать, брат, София – темпераментная любовница. – Я проглотила еду и кашлянула, хватая ртом воздух. Король невозмутимо продолжил: – Я не мог совладать с собой, если ты понимаешь, что я имею в виду. – Двусмысленность повисла в воздухе. Она вызывала отвращение. Смешивалась с желчью, которая медленно и мучительно поднималась вверх по моему желудку.

Я поперхнулась и поспешно сделала глоток вина. Слезы застилали глаза. Жар опалил мое лицо. Взгляд, который Эрик бросил на меня, теперь не предвещал ничего хорошего. Он сказал все, но при этом промолчал. Люциус грубо вцепился пальцами в мое предплечье и притянул меня к себе.

– Считай меня старомодным, дорогая. К сожалению, я пока не могу дать тебе то, чего ты действительно хочешь. Но после наших брачных клятв я никогда тебя не отпущу. По крайней мере, до тех пор, пока ты не подаришь мне сына.

Меня снова бросило в жар. Я почувствовала невидимые руки Люциуса повсюду. Не осмелилась кричать, молча позволив им пройтись по мне. Он продемонстрировал мне свою силу.

Свою безграничную силу. И мою бесконечную глупость, полагающую, что может послужить примером для остальных.

Он притянул мое лицо и крепко прижал свой рот к моему. При этом прошептал так тихо, что только я понимала:

– Не связывайся со мной.

Когда он отпустил меня, я увидела Эрика, что бросился прочь из зала.

Слезы навернулись на глаза – стыд охватил меня. Я хотела побежать за ним. Удержать его. Попросить его узнать у меня, хотела ли я всего этого.

Он поймет, если я солгу. Он все поймет. Но я этого не сделала. Кровь в моих венах текла словно свинцовая.

Я сцепила руки. Не в силах еще раз взглянуть на короля. Его голос теперь звучал ласково. Почти ранимо:

– Посмотри, что ты сделала. Мой брат, кажется, положил на тебя глаз. Почему ты такая красивая девушка?

Я не ответила. Упрямо смотрела на частично заполненную тарелку. Люциус взял меня за подбородок. Заставил посмотреть на него.

– И только мне дано любить тебя. Что подводит меня к моему требованию… к моему условию. Ты помнишь?

– Я… – всхлипнула, боясь этих рук. Да, я боялась его силы. Как я могла думать, что он не был ужасным?

Как могла подумать, что он хороший человек? Я ошибалась – во всем. Я собрала всю свою храбрость и тихо прошипела:

– Я принадлежу только себе.

Рука, которая последовала за этим, была сокрушительной. Она легла на мою щеку, оставив после себя ожог. Моя голова метнулась в сторону. Волосы последовали за ней, как защитная вуаль, чтобы скрыть слезы. Он испуганно втянул воздух.