— Прямо здесь и немедленно мне нужен ответ только на один вопрос: ты хочешь стать частью нашей семьи или нет?

Вот так сразу, ни условий, ни конкретных предложений? То есть соглашайся, Алина, вслепую, а подробности потом? Очаровательный подход! А если мне что-нибудь не понравится, уйти-то хоть можно будет, или за вход рубль, за выход миллион?

И выбор такой, что его по сути нет. Остаться на чужой планете без поддержки, без средств к существованию, возможно, даже без легализации? Не зря же Аяр так настойчиво меня подталкивал в семью? Может, им выгодно информацию об открытой планете при себе придержать.

На язык так и рвалось что-нибудь ехидно-ядовитое. Но двадцать лет общения с недружелюбными официальными инстанциями способны научить сначала думать, потом снова думать, а уже потом говорить. Или молчать, если любые слова сделают только хуже.

«Представь, что ты всего лишь поступаешь на работу в крупную корпорацию, — сказала я себе. — Представь, что эта работа тебе не очень нравится, но лучшего варианта нет, а прямо сейчас нужно на что-то жить».

— Хочу, — решительно сказала я. — Только у меня встречный вопрос. Зачем я нужна вашей семье? Аяр говорил, ваш основной профиль — приборы, электроника, такое вот всё. Это высокотехнологичное производство, требующее очень серьезных компетенций — поправьте меня, если я не права.

— Права. Но о тебе Аяр тоже кое-что сообщил. — Ойтиш подхватил меня под руку, отвел к окну, подальше от прохода и кофейного автомата, и сказал очень тихо, склонившись к моему уху: — Еда. Высокие компетенции, низкие компетенции… Все, от ведущих инженеров до рядового охранника, хотят есть. Каждый день, сытно и вкусно. И так будет всегда, дорогая моя Алина.

Я отстранилась, сказала строго:

— Надеюсь, «моя дорогая» было всего лишь вежливым оборотом речи.

— Не только, — серьезно ответил Ойтиш. — Это был прямой и откровенный намек на то, что семья готова очень высоко оценить труд специалиста твоего профиля. Если, конечно, он принесет хорошие результаты.

— То есть вы… — у меня перехватило дыхание, пришлось глубоко вздохнуть, прежде чем продолжить. Но продолжать не пришлось: каким-то образом Ойтиш понял, что я хотела сказать.

— Семья будет рада, если ты займешься любимым делом. Семья всячески тебе поможет. С единственным условием: ты работаешь на семью и для семьи. То есть все необходимое закупаешь у нас или через нас и свою продукцию продаешь тоже нам. Даже если кто-то другой вдруг предложит больше.

— То есть самостоятельность уровня даже не дочернего предприятия, — уточнила я, — а отдельного профильного подразделения в общей структуре.