Смыкало же сидел за невысокой естественной стеной, примыкающей к горе. Время от времени выглядывая из своего укрытия, он сжимал свой автомат и бормотал себе что-то под нос. Насколько я мог слышать — бормотал матом.

— Понял тебя хорошо, «Ветер один». Задача — подтвердить присутствие врага, разведать входы в пещеры, подступы, господствующие вершины.

Если вести речь о входах, то разведывать было особо нечего. Метрах в тридцати над дном каньона зияло большое жерло пещеры. С правой стороны к ней бежала узкая дорожка серпантина, начинавшаяся где-то снизу. С левой — вход наполовину прикрывала большая скальная стена. Но рядом я не видел ни единой души.

— «Ветер один», — позвал я Муху, — как с подкреплением? Будет? Приём.

— Повторите, «Ветер три». Вас плохо слышно. Приём.

— Повторяю: подкрепление будет? Приём.

Муха ответил не сразу. Некоторое время в гарнитуре царило неприятное шипение помех.

— Под вопросом, «Ветер три». С заставы его ждать еще не меньше трех часов. Из крепости — только к закату. Командование рассудило, что у нас преимущество в виде бронемашин. Дало добро на штурм. Но…

Муха не договорил. Его слова потеряли четкость, превратились на миг в какое-то неразборчивое мычание.

Я запросил повторить.

— Повторяю: — Снова прояснился канал связи, — возможно будет…

Эфир снова наполнился шипением статики. Связь пропала.

Я мрачно оторвал гарнитуру от уха.

— Что говорит? — спросил Смыкало мрачно.

— Связи нет, — констатировал я.

Боец помрачнел.

— Что-то не нравится мне это… — сказал он угрюмо.

— Мне тоже, — покивал я. — Будем двигаться. На месте не сидеть. Пройдем вдоль ущелья, будем наблюдать. При первой же опасности — отступаем.

Так мы и сделали. Медленно, аккуратно стали пробираться вдоль ущелья, осматривая гору с разных сторон.

Подтвердить присутствие противника в этих местах у нас получилось достаточно быстро. Уже на второй остановке я заметил, как из темноты пещеры вышел часовой.