— Ты меня не так понял, Некр. Я освободил тебя, чтобы убить, — я намеренно медленно навёл раструб дезинтегратора на левом предплечье, чтобы Богу было лучше видно, — а с Законом Равновесия уж как-нибудь разберёмся! В моём мире такой погани быть не должно! — плазменная вспышка ударила прямо в грудь Велшахрууна. Мантия Бога вспыхнула всеми цветами радуги, Некр окутался ярко вспыхнувшим коконом света, сменившимся чернильным мраком. Кабинет наполнился сильнейшим запахом гари, заставившем меня накинуть шлем уника. Я невольно отступил от ярко-красного пятна раскалённых камней пола там, где несколько секунд назад стоял Велшахруун, ожидая что вот-вот Небытие обрушит на меня всю мощь и силу противодействия Закона Равновесия. Но минута шла за минутой, ничего не происходило, лишь столб жирного пепла, закрученный в спираль неведомой чернильной субстанцией, медленно оседал на пол.

Там, за ней что-то ещё виднелось, что-то белое, зыбкое, едва различимое. И я не выдержал, согнул левую ногу в колене под прямым углом, активируя ударом кулака бедренный дезинтегратор. То ли заряд здесь был сильнее, то ли препятствие на пути плазменного выброса на сей раз отсутствовало, но яркая вспышка вмиг очистила пространство от остатков пепла и чёрной субстанции. Заряд ударил в стену с камином, заставив мгновенно раскалится в пятне, диаметром около метра. Лопающиеся от гигантского перепада температур гранитные валуны покрылись мелкими трещинами.

Запах в загерметизированном унике не ощущался, но по скукожившемуся дереву софы и резного стула я понял, что температура в крипте поднялась на порядок, а то и больше. Ничего, перебдеть, лучше, чем недобдеть. Ну и где обещанная кара Закона Равновесия?

Яркое свечение в центре зала поблёкло, и я смог рассмотреть, что же осталось от Некра.

От цепи осталась небольшая лужица, впаянная кляксой в размягчённый высокой температурой камень. В неё, ещё находящуюся в процессе застывания были погружены белоснежные ступни высокого скелета, каждая кость которого на моих глазах нарастала плотью, да не живой, а какой-то серой с грязно-жёлтыми прожилками, по которым то и дело пробегали икры. Плоть нарастала быстро. И вот уже обнажённый костяк на моих глазах почти полностью приобрёл телесную структуру стройного высокого хуманса. Лишь череп, слегка вытянутый вверх продолжал блистать пронзительной белизной.

Глазные выемки вспыхнули и равномерно засветились. Причём каждая разным цветом: правая рубиново-красным, левая небесно-голубым. Некр повёл плечами, будто от холода или словно пробуя своё новое тело, кивнул мне и произнёс: