Я скучаю по тебе куда больше, чем способен выразить в письме. Надеюсь, что очень скоро смогу сказать тебе это лично.

Твой,

Фредерик

Я уставилась на Реджинальда, пытаясь осмыслить то, что он только что сказал.

— Ты же шутишь, — выдохнула я.

Реджинальд покачал головой:

— Если бы я шутил, то сказал бы: «Пират заходит в бар с рулём, торчащим из штанов. Бармен спрашивает: «Сэр, вы в курсе, что у вас руль из штанов торчит?» А пират отвечает: «Ага, и он сводит меня с ума.»»

Комната закружилась. У меня закружилась голова. Этого просто не могло происходить.

— Прости, но… что?

— Забудь, — сказал Реджинальд. Он поднял заказанную у бариста «We Are Lively»-обманку, сделал вид, что отпил, и снова поставил её на стол. — Я просто хотел сказать: нет, я не шучу.

Его взгляд не выдавал ни капли юмора. На этот раз он был серьёзен. Смертельно серьёзен.

По моим жилам пробежал холодок ужаса.

— Значит, они действительно похитили его?

Он кивнул.

— И держат его в подземелье… в Нейпервилле?

Реджинальд достал фотографии, сделанные, судя по всему, всего несколько часов назад — с высоты двухсот футов. На них был ничем не примечательный пригородный квартал. На одном из домов, в котором, по его словам, удерживали Фредерика, он обвёл красный круг.

— Если моим связям в западных пригородах можно доверять, — сказал он, ткнув пальцем в отмеченный дом, — то да.

Я не могла в это поверить.

— И всё только потому, что он отказался жениться на Эсмеральде?