Я подтянула ноги к груди и обхватила их руками. Я дрожала, как будто слушала страшилку. Несчастный худший из худших, в какой среде он родился…

– Так вот, известно, что богини прокляли Огненное Королевство, и долгие годы у них не было наследников, а старший брат Дарена в гневе пытался править королевством и заставить всех заплатить за то, что они сделали с его матерью. Сначала все думали, что он собирается напасть на Амона, и он даже подошел к воротам Земного Королевства с огромной армией… Что бы там ни случилось, после они отправились в Водное Королевство, в самое засушливое время… – Горе висело над нами подобно такому густому и тяжелому облаку, что его можно было видеть невооруженным глазом.

– Затем к ним присоединился Лорд Воздуха, отец Сины, и Арын сражался со всеми ними, даже во времена слабости и засухи. Он делал все возможное, но в конце концов брат Дарена убил его и погиб вместе с ним. – Я покосилась на него.

– Пока ты не вернула его, – поправил Шафак. – Но после его ухода солнце и луна покинули Элементаль. Все начали нападать друг на друга. А потом умер Лорд Воздуха. Отец Сины. Сина очень горевал, винил себя за случившееся, и все знают, что он так и не оправился. Лорд Воды был мертв, и у него не осталось никаких шансов против Лорда Земли. Арын погиб, Сина остался один, а Дарена возненавидели… За то, что все знал и не помог. Его прозвали сыном своего отца и плодом греха. А затем Амон захватил и Огненное Королевство, подчинил себе весь огненный народ.

– Почему он допустил появление Неверных?

– Это не то, что можно предотвратить. Они напрямую связаны с Элементалем. Когда ты решаешь стать Неверным, это лишает тебя силы и всех меток, и ты становишься как бы неприкасаемым. Королевства и лорды больше не могут претендовать на тебя.

– Вот бы у водного народа была такая возможность, – выдохнула я. Тогда все могло сложиться иначе. Даже пара людей стали бы утешением для Арына. По крайней мере, ему не пришлось бы быть лордом, который потерял все. Ему не пришлось бы терять себя, чтобы все вернуть.

Шафак перевел взгляд на Сылу.

– У некоторых она была. – Он искренне улыбнулся, но мы оба знали, что я имела в виду не это.

Не многие пережили войну.

– Значит, ты стал Неверным, чтобы не быть соучастником этого греха и не попасть в темницы Амона. – Я подумала, что это очень благородный поступок. Он чем-то напоминал мне Дарена, но Шафак казался более сострадательным. Открытым. В нем не было ни таинственности, ни присущего Дарену недовольства.

– Да, – признал он; было видно, как тяжело дались ему эти слова.