– Я согласна. Они выстроятся в очередь, только чтобы вытащить меня.

Я отступила на приличное расстояние от него и направилась в сторону дверей, оставаясь настороже в ожидании нападения.

Элементаль воздействовал на нас своей новой магией, и на моем запястье, поверх вен, связывающих меня с жизнью, появился новый сигил. Я моргнула, глядя на черную метку.

– Уроборос – так люди называют змею, которая сожгла сама себя. – Даже слова Кербера не заставили меня оторвать взгляд от новой метки. На запястье проявилось изображение змеи, кусающей свой хвост с черно-фиолетовыми полосами. – Циклы, которые начинаются вновь… – Он снова очертил круг вокруг меня, повторяющий сигил на моем запястье. – Воссоздай себя сама, – сказал он. Двери открылись, и освещенная дорожка притянула меня к себе. Я оказалась по ту сторону двери и по ту сторону жизни. Я избежала смерти, но я не была жива.

– Наследница Воды, – позвал адский пес. Я обернулась к нему, и наши взгляды встретились сквозь двери, которые медленно закрывались передо мной. – Они должны знать, где ты, чтобы вытащить тебя.

Двери закрылись.

– Нет! – закричала я.

– Трехголовый пес устроит тебе очередную ловушку.

Глава 35. Брошенные и покинутые

Глава 35. Брошенные и покинутые

Я находилась посреди пустыни. Вокруг меня не было ни капли воды, ни одного растения. Мое тело практически полностью было зарыто в песок. Как пляж, покинутый океаном. Существовала тысяча и одна разновидность одиночества; порой, в определенные моменты жизни, ты мог чувствовать себя одиноким и беспомощным, но одиночество, когда кто-то, за кого ты крепко цепляешься, даже не подозревает, что ты жива… Казалось, что я застряла в этой вечности.

Мне было и безумно стыдно за то, что меня утопил океан, наследницей которого я являлась, и безумно страшно, что никто не узнает о том, что я нахожусь в этой бесконечной пустоте. Я испытывала такое отчаяние, от которого, казалось, сходила с ума. Возможно, смерть была бы более впечатляющим концом для нежеланной, отвергнутой, непутевой и безвестной наследницы.

Проходили дни, но я не знала, сколько дней прошло. Проходили часы, но я не знала, во сколько остановилась стрелка. Солнце всходило, солнце заходило, но я не могла решить, встречаю ли я закат или провожаю рассвет.

Я скучала по своей семье. По завтракам, приготовленным моим отцом, по советам моего дедушки, по тому, как просыпалась каждое утро от их ссор… По открыткам, которые присылала мама… Неужели она тоже забыла меня, или наш почтовый ящик был забит письмами на имя неизвестного человека, которому они никогда уже не дойдут…