* * *

Мы вышли из клуба «Золотая луна» на улицу, погружённую во влажную ночную тишину. Произошедшее в кабинете Блэквиля оставило внутри меня звенящую пустоту. Но жалеть себя было непозволительной роскошью. Тем более, что мои проблемы на фоне неприятностей Беллы казались такой ерундой. Потеря ребёнка не может сравниться с дурацким противостоянием избалованных лордов.

Броня и Белла даже не пытались заговорить со мной, понимая, что мне сейчас нужна тишина.

Сыпал мелкий неприятный дождь. Шелестел по карнизам и черепице. Тусклый свет фонарей выхватывал из темноты мокрые булыжники, и я улыбнулась про себя, сравнив их с чешуей гигантской рыбы. Откуда-то доносился аромат пекущегося пирога, навевая тоску по дому, по спокойным вечерам…

Мы свернули на главную улицу, ведущую к порту, и вдруг услышали приближающийся стук копыт. Буквально через минуту из темноты показался всадник. Он летел, не разбирая дороги, словно за ним гнались все демоны ада. Броня испуганно вскрикнула и рывком оттащила меня в сторону, ближе к фонарному столбу, буквально за мгновение до того, как конь, резко встав на дыбы, чуть не сбил нас с ног.

Всадник спрыгнул на землю. Полы его плаща взметнулись, будто крылья огромного ворона. Он стремительно ступил в пятно света, и у меня перехватило дыхание. Феликс Демор.

Я никогда не видела его таким. Обычно безупречно уложенные волосы главы Тайного Департамента растрепались и намокли, а по белому, как полотно, лицу стекали дождевые струи. Он вглядывался в моё лицо, но, казалось, видел призрака.

Белла вскрикнула, а Броня выступила вперёд, словно пытаясь защитить. Однако Феликс даже не взглянул в её сторону и, обойдя подругу, остановился в шаге от меня. Так близко, что я ощутила аромат одеколона, исходящий от его мокрой одежды. Он молчал и просто смотрел, а я застыла, не в силах пошевелиться или произнести хоть слово. Это длилось несколько секунд, после чего лорд Демор поднял руку. Его пальцы почти невесомо коснулись моей щеки, а потом он резко схватил меня за плечи.

- Что ты здесь делаешь?! – голос Феликса сорвался на хриплый рык. - Мне сказали, что ты мертва!

Сначала я не поняла, о чём он говорит. Но потом догадалась. Глава Тайной Канцелярии узнал, что произошло в море!

- Нет… нам удалось спастись, - я попыталась отстраниться, но Феликс не отпускал. Его нефритовые глаза горели в полумраке. В них плясал отсвет чистого, неприкрытого страха. Страха потери. Такого глубокого и первобытного, что он обнажил душу этого загадочного мужчины до самого донышка. В глазах Демора я увидела, что он пережил мою смерть. Пережил её по-настоящему, всей своей холодной, рациональной натурой, которая на самом деле оказалась способна на невероятную глубину. И сердце вдруг сжалось от странного щемящего чувства. Пронзающего до костей понимания: сейчас вырвалось наружу то, что Феликс Демор отчаянно пытался подавить.

И это понимание вызвало во мне жуткое внутреннее противоречие.