- Как глава Тайной Канцелярии, - продолжил Абернати, чеканя каждое слово, - я решил, что предложивший большую сумму за одну из них заберёт «игрушку» прямо отсюда. Все вырученные средства, разумеется, пойдут на благотворительность.



- Я так не думаю, Ваша Светлость, - мой голос прозвучал неожиданно звонко.

Новый глава Тайной Канцелярии медленно повернулся. Его правая бровь приподнялась, а на лице появилась смесь удивления и высокомерия.



- Что… прошу прощения???



Я улыбнулась.

- Я не думаю, ваша светлость, что кто-то сможет забрать нас отсюда. Это незаконно. А в Велуаре, насколько мне известно, законы чтут, не так ли? Особенно такие высокопоставленные особы, как глава Тайной Канцелярии.



Лицо Абернати мгновенно вытянулось. Надменная маска сменилась неприкрытой злобой. Он смотрел на меня, словно на насекомое, которое посмело его укусить.



- Что вы, содержанки… - прошипел глава Тайной Канцелярии, окинув нас таким взглядом, будто мы были последними уличными девками, которые осмелились пререкаться с господином. - Что вы, жалкие и никчемные создания, знаете о законах Велуара?

Аристократы замерли в ожидании нашей реакции. Броня с невероятной грацией медленно опустилась в то самое кресло, в котором еще мгновение назад восседал сам лорд Абернати. Это было настолько вызывающе, что по рядам лордов пробежал приглушенный ропот, а у некоторых даже вырвался потрясённый вздох. Подруга сидела, расправив плечи, с чуть приподнятым подбородком, наблюдая за Абернати с нескрываемым вызовом.



Я же, не обращая внимания на его гнев, спокойно развернулась и принялась расхаживать по возвышению, заложив руки за спину. Будто адвокат, готовящийся предоставить неоспоримые доказательства.



- Итак, вы назвали нас «содержанками», ваша светлость. И я хочу сразу отметить, что согласно статье сорок три, пункту второму «Полного собрания законов королевства Талассия», статус законной «содержанки» даёт нам основные права и свободы, закрепленные в третьей главе: «О личных свободах и неприкосновенности».



Я сделала паузу. Лицо Абернати потемнело, но он молчал.



- Вы упомянули, что мы лишились покровительства, и, по вашему мнению, это даёт вам право распоряжаться нами, как «игрушками». Однако, ваша светлость, вы, кажется, упустили ключевой нюанс, прописанный в статье сто семнадцать, пункте пятом того же свода законов. Цитирую: «Лицо, лишившееся покровительства по причинам, не зависящим от его воли, или в результате обстоятельств непреодолимой силы, не может быть объявлено собственностью или предметом торга, если его прежнее покровительство не было официально расторгнуто — по решению суда или по обоюдному согласию сторон, заверенному нотариусом.».



Я остановилась напротив Абернати, глядя ему прямо в глаза.



- Насколько мне известно, ни одно судебное решение не объявляло нас имуществом. Наши покровители не расторгали с нами договор. Задержание лорда Блэквиля, как и исчезновение лорда Адриана Демора, к слову, подпадают под категорию «обстоятельств непреодолимой силы». Таким образом, наше нынешнее положение не делает нас товаром. Более того, любая попытка притязать на нас как на предмет торга является грубым нарушением статьи сто восемнадцать: «О неприкосновенности личности», что, как вы понимаете, карается весьма сурово.



Я обвела взглядом лордов, чьи лица выражали смесь изумления и уважения. Некоторые из них даже закивали, признавая истинность моих слов.



- Так что, ваша светлость, я не думаю, что кто-то сможет забрать нас отсюда. Мы находимся здесь как свободные граждане, временно оказавшиеся без непосредственной защиты, но не лишённые своих прав.