— Хорошо, — тихо произнёс он. — Но вечером ты будешь вовремя?

— Конечно, я постараюсь как можно быстрее решить все задачи, — голос Лив чуть дрогнул, она едва узнавала свой собственный голос, такой чужой и фальшивый.

Когда он отвернулся, в её легких будто растворился лед. Она развернулась, почти выскользнула из кухни, стараясь не бежать, но ноги сами несли её прочь. На полпути к выходу сжала телефон в руке, как оружие, как якорь. Сердце стучало где-то в горле, отдаваясь глухим набатом в висках.

Когда дверь особняка захлопнулась за спиной, Лив вдохнула полной грудью, как будто только сейчас разрешили дышать, заглатывая воздух огромными, судорожными глотками.

Она бросилась к своей машине, пальцы дрожали, пока она вставляла ключ. Мотор завёлся с первого раза. Она едва дождалась, пока ворота откроются, и выехала за пределы особняка.

Только когда дом исчез в зеркале заднего вида, она вновь включила экран телефона.

«Мар...», — пальцы застучали по экрану, словно пытаясь выбить из себя слова, которые она не могла произнести вслух. — «Я тебе сейчас всё расскажу. Я в машине. Еду на работу. Только не молчи. Мне нужно, чтобы ты была на связи.»

Рабочее помещение было почти пустым, воздух, как обычно, пах лаком и старыми холстами, тяжёлыми, словно мысли Лив. Она стояла у длинного стола, пытаясь сосредоточиться на миниатюрной кисти, но рука снова дрожала, выдавая внутреннюю бурю. Линия на холсте вышла кривой, уродливой, словно отражение её собственной сломленности. Она едва не выругалась вслух и стиснула зубы до хруста в челюсти.

— Ты как? — Спокойный голос Виктора нарушил давящую тишину. Он стоял чуть поодаль, держа в руках сложенную тряпку и банку с растворителем. Его взгляд был мягким, внимательным, и в нём читалось не только искреннее беспокойство, но и что-то вроде... смутного вопроса. Словно он заметил её напряжение и нервозность.