Лив усмехнулась, спрыгивая со столешницы, и подошла к нему, чувствуя его близость, как электричество:

— Скажем «нет» насилию. Но над овощами — пожалуй, да. Я могу быть жестокой, когда это того требует.

— Тогда давай, — он подтолкнул к ней разделочную доску, его пальцы едва коснулись её, посылая волну тепла. — А я доделаю омлет. Потом завтрак на свежем воздухе?

— Какой ты сегодня... — она прищурилась, испытывая его. — Почти домашний. Как будто мы — обычные люди.

— Иногда я бываю, — Дориан поднял на неё взгляд, и в нём мелькнуло что-то дикое, хищное, сбивающее с толку. Намек на то, что эта «нормальность» — лишь мимолётная иллюзия. — А вечером, — он сделал паузу, глядя на неё чуть внимательнее, его тон стал серьёзнее, — я бы хотел, чтобы ты кое с кем познакомилась.

Лив почувствовала, как её кровь заледенела. Она не знала, кого он имел в виду. Но предчувствие, темное и острое, сжало грудь.

— С кем? — выдохнула она.

— С Эрид, — его голос стал чуть мягче, почти ласковым. — Помнишь, я упоминал?

Она кивнула. Конечно, Лив помнила. Та, кого он обратил первой. Та, кто до сих пор имела особое место в его жизни. Та, кого он защищал. Она была живым напоминанием о его прошлом, о его истинной, пугающей сущности. Лив чувствовала, как ревность холодной змейкой свернулась в груди.

— Если ты не против, конечно, — добавил он, оборачиваясь. — Но мне бы хотелось, чтобы вы... поняли друг друга. Она важна. Ты важна. Мне хотелось бы, чтобы вы нашли общий язык. Тебе нужен друг. Из моего мира. Тот, кто поймёт то, что человек понять не способен.