– Ну, если подумать, то взятие Вайтрана, или же его защита, расположит одну из сторон к победе, – сказал напарник.

– К победе? Не думаю. Война будет идти ещё очень долго и, боюсь, не закончится благополучно для любой из сторон. Если Ульфрик победит, страна окажется в не очень благополучном положении, в изоляции, так сказать. А Империя тратит свои силы на то, чтобы подавить мятеж и это её ослабляет.

– Что рассуждать то? Дело идёт, так сказать, своим чередом. Наш ярл отправил Туллию целый гарнизон в помощь на войну за Вайтран, а владения его без защиты остались. В последнее время из своих шахт разбойники повылазили, начали нападать на торговые караваны и путников. Балгруф ничем не отличается. До меня слух дошёл, что Ривервуд данью обложила какая-то местная шайка, а ярл даже пальцем не шевельнул. Всё норовит власть не потерять, а наш ярл, – напарник слегка подался вперёд, говоря на тон ниже, – подлизывает Солитьюду зад. Такие вот дела.

– Наш ярл немного труслив, я думаю, – стражник так же подался вперёд, говоря ещё тише, чем его напарник по караулу. – Помнишь, что более года назад было? Ну, как его, проблема с драконами, всё такое. Тогда ярл Вайтрана отправил в Ривервуд гарнизон, а наш ярл Сиддгейр чуть в штаны не наложил, подумав, что Вайтран на него войной пошёл, и начал писать в Солитьюд с просьбой, нет, даже с мольбой о защите в случае возможного нападения.

– Да, как ему место в ярловом зале досталось? Эх, было время, когда его дядька правил, Денгейр. Он хотя бы занимался зачисткой местности от всякого отребья. А сейчас что? Бандиты, нечисть всякая в разрушенных пограничных крепостях поселилась. Ночью никто из города носа не высовывает.

– Согласен. Раньше было куда лучше, – согласился стражник.

Они замолчали на некоторое время. Был слышен лишь треск горящих поленьев в костре, да шелест деревьев от дуновений ветра, да возгласы в самом поселении, хотя, в обычном случае в Фолкрите царила постоянная тишь. В поселении мало кто говорил громким воскликом. Неизвестно, из-за чего такое расположение к уныло томящейся тишине. Возможно, горожане боялись побеспокоить покоящихся на кладбище мертвецов своим шумом, или же причина была в другом, в самих людях? Сейчас же один из тех редких случаев, когда в городе слышны разговоры, смех, хоть и унылый, и трепет горожан на улицах.

Молчание на посту сменилось расторопным кашлем стражника, от чего его шлем немного потрясся.

– Чёрт, огромный, мне кажется. Неудобный, да и видно в нём плоховато, – сказал стражник, поправив свой шлем.

– А мне мой в самый раз, – ответил напарник, посмотрев на костёр.