Помимо истерзанной растительности, перед его взглядом возлегло неисчислимое количество трупов. Осматриваясь, каджит закашлял, потом резко приложил лапу ко рту. Туши были беспорядочно разбросаны по земле. Некоторые из них были расчленены, изрублены, что кроме внутренностей более ничего не оставалось целым. Трава имела здесь несвойственный желтовато-красный оттенок. Кругом кружили стаи ворон, расклевывая плоть и каркая, радуясь такому масштабному кровавому пиршеству. Здесь было царство самой смерти, здесь царил её тошнотворный смрад. Запах гниющей плоти отпугнул всех животных разных мастей. Лишь чёрные падальщики, кружа над неистово надруганной багровой поляной смерти, лихорадочно пировали.

Каджит закрыл нос.

– Во имя Лун… – произнёс Тхингалл. Его глаза встревожено бегали по поляне. Убитых животных различных мастей было неисчислимое количество. Даже могучие медведи оказались здесь частью местной кровавой флоры.

– Кто мог учинить такое? – спросил он, натягивая поводья. Конь потопал вдоль обрыва, сам каджит не сводил взгляда с поляны. Спускаться вниз он не хотел, ибо запах гнилой плоти прорезал его нос, заставляя глаза слизиться. Странно, что он не почувствовал его на подступах к этому месту сквозь свою дремоту. Видимо, утомление слишком сильно пробрало его сознание, полностью отчуждая его от реального мира. Однако его конь учуял зловоние ещё на подходе к этой поляне и не очень хотел приближаться сюда.

Объезд местности занял не менее десяти минут. Со всех сторон поляна была покрыта кровью, вырванными с корнями из земли стволами и разделанными животными.

– Значит, опасения ярла оправданы, – сказал каджит, остановившись. – Здесь зверствует кто-то или что-то по-настоящему чудовищное. Не думаю, что весь этот ужас смог учинить человек. Даже они не способны на такое.

Он ударил поводьями, повёл коня от этой поляны в чащу, снова углубляясь во мрак леса. Каджит ехал по следам. Даже на тропе, которую он преодолевал, сминая пышную траву под копытами коня, находились отголоски того, что окропило поляну. На стволах деревьев присутствовали следы от когтей. Возле одного из них каджит остановился. По форме эти следы напоминали когти саблезуба, однако по пропорциям они были неровными, не длинными, словно деревья эти пытались сбить огромной шипастой дубиной, раздробляя древесную кору.

– Орудовали чем-то огромным, – сказал Тхингалл, внимательно изучив оставленные раны на стволе дерева. – Похоже на палицу, только больших размеров. Куда больших…

Каджит двинулся дальше. Следы уводили его от поляны в глухую чащу, что пролегала в сторону тракта, от которого Тхингалл отдалился несколько часов назад.