– Иллюзия это, но вполне реальная иллюзия, – ответил старый каджит. – Туда заключено неисчислимое количество силы, который Горшул поглощал с первого дня своего заточения по сей день. Неисчислимое количество лет прошло. Видимо, они и придают вес мнимый камню этому.

Ахаз’ир, еле удерживая камень в лапах, донёс его до пьедестала. Старый каджит указал место и тот положил его. Камень при соприкосновении издал характерный для увесистого предмета звук.

– А теперь, Ахаз’ир, подальше отойди. Отдохни. Не знаю я, сколько времени это займёт, но стоять рядом не следует тебе.

Тот понимающе кивнул. Каджит подошёл к ступеням у конца возвышения и присел на них, скрестив лапы на колени.

Старый каджит разложил у пьедестала свои необычные камни в такой же последовательности, которая обозначила их треугольную форму. В центре получившейся фигуры лежал чёрный камень душ. Отложив сумочку, каджит положил обе лапы на пьедестал, закрыл глаза, нашёптывая тихо рунические слова. Спустя некоторое время его седые волосы развеялись от дуновения лёгкого ветра, а пьедестал загорелся ярким лунным светом. Треугольные камни начали кружиться, заставляя чёрный камень душ слегка вибрировать, а затем и вовсе воспарить невысоко вверх.

Ахаз’ир, вытерев свою губу от капель крови, осматривал полупещерный зал. Магическое шипение, что разлилось по стенам и камням зала, заставило его с любопытством обернуться. Он увидел, как от пьедестала к саркофагу начали поступать солнечного цвета линии, которые проходили в один знак на крышке гробницы. Это знак засиял, саркофаг окутался ярким ореолом.

Такая магическая связь между пьедесталом и саркофагом продолжалась не менее пяти минут. Когда крышка саркофага слегка приподнялась и отстранилась в сторону, свечение сразу погасло. Камни на пьедестале остановились, а чёрный камень будто бы уменьшился в размерах.

Старый каджит пошатнулся, присел, удерживаясь лапами. Ахаз’ир резко встал и подбежал.

– Всё в порядке?! – спросил он, придерживая Старейшину.

– Всё хорошо… – ответил старый каджит. – Ритуал этот потребовал большой концентрации и сил… Но дело сделано.

Взяв посох, Старейшина не спеша подошёл к саркофагу. В нём лежали останки драконьего жреца, а рядом с ними два предмета. Один напоминал внешне сапфир, был сиреневого цвета. Вторым предметом была печать на тоненькой каменной небольшой плите. Взяв их, Старейшина внимательно осмотрел каждый артефакт.

– Это они, – сказал он.

– Что это? – спросил Ахаз’ир, указывая на печать.

– Я не знаю, – сказал старый каджит.

Ахаз’ир непонимающе взглянул на него. Тот открыл сумку, положил туда необычный камень сиреневого цвета и каменную печать.