Старейшина пустил поток огненного пламени в троих напавших. Дикари закричали, закружились. Двоих из них объяло нескончаемое пламя. После этого каджит ринулся между ними, попутно сбивая с ног горящих дикарей ударами посоха. Третьего пламя не достало, но всё быстро произошедшее выбило из него воинственный дух. Неуверенно держа в руке топор, он неуклюже кинулся на старого каджита, громогласно крича, словно ужаленный. Каджит отступил, дав лишённой концентрации вооружённой туше пролететь мимо. Подставив подсечку, каджит свалил Изгоя на землю и, не теряя времени, саданул мощным ударом посоха по его голове. Дикарь, выронив топор, отрубился.

Вожак, стоявший на месте, впал в изумление. Ахаз’ир, крутя в лапе свой меч, не спеша начал подходить к нему.

– Я же тебя предупреждал, баран, – злобно прошипел разъярённый каджит.

Скинув свой чёрный плащ, вожак резко бросился на него. Словно вихрь, он закружился в скоростных атаках своими мечами. Перебирая нижними лапами, Ахаз’ир спешно отступал, то и дело еле успевая отражать энергичные и хорошо отработанные удары. Ему еле удавалось сохранить равновесие и не свалиться при таком яростном и скоростном натиске.

Вожак ловко крутанулся, увернувшись от летящего в его голову удара посохом, сделал финт мечами и атаковал Старейшину. Держа посох двумя лапами, каджит блокировал два выпада, крутанулся и попытался достать дикаря контратакующим ударом в солнечное сплетение, но тот сбил его траекторию вовремя поставленным блоком, одновременно блокируя рубящий сверху от Ахаз’ира. Скрестив свои мечи, он резко поднял клинок каджита, с полуоборота нанёс удар ногой по Старейшине, достав до его лица. Старый каджит, выронив посох, свалился наземь. Тогда дикарь прокрутился влево, выгибая лапу Ахаз’ира в бок, отчего ему пришлось выронить свой клинок. Изгой пнул его в позвоночник и Ахаз’ир упал наземь.

Вожак засмеялся, прокрутил оба меча в руке и замахнулся одним из них. Ахаз’ир поднял предплечье, закрываясь. Однако удара не последовало. Изгоя достал разряд молний, что заставил его свалиться. Разряд оказался слабым, лишь выбивающим его из равновесия. Старейшина потерял много сил в длительных схватках в гробнице и последние были направлены на живых врагов, которые сейчас лежат рядом с ними.

Изгой закричал, словно обезумевший. Повернувшись в сторону Старейшины, он выпустил в него небольшой огненный шар. Старейшина успел выставить перед собой небольшой магический оберег. Ахаз’ир резко поднялся, на ходу хватая свой клинок, вонзил его меж рёбер, когда Изгой готовился для второй магической атаки. Дикарь приглушённо вскрикнул. Изо краёв рта потекли струи крови, что капали на почву возле его ног. Задрав голову и расставив руки, дикарь повалился наземь, выронив свои мечи.