Сидели каджиты за тем же столом, что и вчера, обсуждая предстоящую их дорогу. Да и других посетителей тоже не убавилось, не прибавилось.

Вдруг, распахнув дверь, в зал, словно резвая птица, влетел человек и громогласно начал кричать:

– Друзья! Новость с центра принёс я вам! – говорил он, осматриваясь. Всё внимание посетителей было устремлено к его персоне. – Свергли ярла Балгруфа, отстранив его от власти! Братья Бури город заняли, выбив оттуда имперцев!

В мгновение в таверне поднялся дикий гул. Посетители начали громогласно обсуждать новость. Некоторые из них вскрикивали, поднимая вверх свои пенистые кружки.

– Но не всё это, друзья мои! – не смолкал человек. – Геройски бились имперцы, но куда им тягаться со славной отвагой Сынов Скайрима?! Были и среди победителей и иноземные герои, что на передовой сражались вместе с Братьями! Битва показала всему миру, что всяк, кто желает свободы нашим землям, готов отдать жизнь за благую и великую цель! Готов забрать её у тех, кто желает землям нашим погибель и зло одно! Герои эти и взяли город, ведя за собой славных воителей! Бились они, словно хищники, не чувствуя боли и страха! И по сему теперь они являются нашими сородичами, пущай не по крови, но по духу!

– И кто же эти смельчаки эдакие, что не побоялись поднять меч против имперской машины? – донеслось из угла таверны.

Человек обернулся на голос.

– Каджиты это, – сказал он. – Пятеро их, что в гуще сражения вихрем срубали головы ненавистным имперцам!

Гул стал ещё сильнее. Посетители тут же поднимались со своих мест, допивая на ходу выпивку, цепляя плащи и мечи на пояса, выходили из таверны.

Каджиты, сидевшие за столом у дальнего конца, ошеломились. Ахаз’ир, раскрыв глаза, смотрел на Старейшину. Тот, облепив лицо ладонями, смотрел на Ахаз’ира. Карджо глазел на них обоих.

– Вот тебе на… Неожиданный поворот на нашем пути, – сказал Ахаз’ир, сделав два глотка, после чего со стуком поставил кружку на стол. – Вдруг это наши?

– Знать не могу я, но стану я предполагать, – ответил ему Старейшина.

– Да, приплыли… – сказал Карджо. – На самом деле, новости неожиданные…

Ахаз’ир посмотрел на него.

– Что-то ты поник, – сказал он.

– Мало кто сомневался, что дело ярла Ульфрика примет такой большой размах, – ответил Карджо, сложив лапы на столе и посмотрев на Ахаз’ира. – Ещё меньшие верили, что оно будет способствовать успеху. Однако, сегодняшние новости, коли они правдивы, поставили крест на всём том, что сомневалось в его успехе. Не сказал бы каджит, что рад он таким новостям. Недолюбливаю я этих Братьев Бури, считаю их расистами и шовинистами. А центр всего этого мерзопакостного является Виндхельм. Не любят они всех, кто не норд. Но, видимо, обстоятельства играют свою собственную игру и смысла нет противиться и отвергать то, что уже свершилось. Придётся всем в Скайриме теперь жить с этим. Но более меня поразило, что среди Братьев Бури воевали наши сородичи… Я не знаю, к чему это может привести нас и нашу бедную и многострадальную родину, однако я ошеломлён этим. Коли так, то может наступит новая стезя в отношениях между нордами и иными представителями разумных рас на этой холодной земле. Может, преодолеем мы препоны разногласия и ненависти и каждый станет называть Скайрим своим домом, а всех живущих в нём – другом. Но чувствует каджит, что мы с вами, все наши сородичи заплатим за это огромной ценой…