Утреннее солнце, прорезавшее тёмно-серые облака своими яркими толстыми лучами, озарило рифтенские крыши. Наступивший покой после стихийной бури протекал в унисон со спокойно коптившимися сгустками погоревших куч, что медленно возвышали ввысь серый дым.

Народ, разделённый в минувшую ночь бури и шторма, сейчас на улицах города был един. Утро медленно и неохотно отступало, предвещая скорый приход полудня. Если ночью половина горожан скрывалась от бушующей в городе бойни в своих домах, то сейчас каждый привносил свою лепту в процесс восстановления города в порядок.

Слышались смех и шутки. Рифтенцы дружно очищали улицы города от завалов и погоревших материалов, сопровождая это рассказами о минувшей битве. Сегодняшняя ночь оставила отпечаток в памяти каждого горожанина.

Ахаз’ир не спеша спускался по ступеням от больших дубовых ворот крепости. Услышав позади себя догоняющие шаги, он вскоре услышал и голос.

– Ахаз’ир, – сказала женщина, спускаясь к нему. Каджит обернулся.

– Мой ярл, – ответил он, слегка поклонившись.

– От всего города я благодарю тебя за помощь. Твои усилия, вложенные в наше дело, просто неоценимы, – сказала Лайла, опустив руки ниже живота и скрестив запястья.

– Я лишь исполнял обещание, данное Ульфрику, – ответил Ахаз’ир. – И помимо этого, я бился за город, в котором вырос. Который, так или иначе, является мне домом. В который и не думал, что снова вернусь, но судьба сыграла с каджитом в такую игру.

– Но ты вернулся. И поступил как герой, не побоявшись смерти, а с честью заглянув в её глаза, – сказал Лайла, спускаясь и поравнявшись с ним. – Это достойно того, чтобы считать тебя героем этих земель. Героем нашего времени. Ведь, в такие тяжёлые времена, во время расколотых щитов и забытых братственных узах мало кто дорожит честью и доблестью.

– Ваши слова, как всегда, добры и светлы, мой ярл, – сказал каджит, улыбнувшись. – И мне приятно это слышать.

– Куда же ты направишься теперь? – спросила ярл после продолжительной молчаливой улыбки.

– Я должен ехать в Вайтран. Встретится со своими сородичами. Если они там. А если нет, то найти их, – сказал Ахаз’ир, осматривая наполненную суетой преддворцовую площадь. – Мавен мне кое-что рассказала. То, что заставило меня задуматься…

– И что же она тебе сказала? – спросила Лайла, отпустив с лица улыбку.

– Её слова не приносят радости, скорее наоборот. Только печаль и смятение. Она поведала о том, что в среде союзников Ульфрика кроется шпион. Он докладывает врагам всё, что ему удаётся узнать. Я и сам не верил в это, пока Мавен не заговорила о моих сородичах. Она с точностью сказала сколько их, где они и что делали. А ещё… Она поведала о страшных событиях, которые подступают к Эльсвейру. О мщении со стороны Альдмерского Доминиона за наши дела на этой земле. Наверняка, вскоре в среде имперских генералов всплывёт новость и о случившемся здесь. О том, кто ко всему приложил руку, кто помогал.