Всадники снова нацелили луки на нее.

– Не надо!

Чахан выбежал прямо перед лошадьми, размахивая руками над головой.

Над поляной раскатился эхом глухой звон гонга, такой громкий, что у Рин загудело в висках.

Перед ее мысленным взором пронеслась вереница образов, врезавшись из чужого разума. Она увидела себя стоящей на коленях и с поднятыми руками. Утыканной стрелами и истекающей кровью. Вокруг расстилался головокружительный пейзаж – широкая степь, пустынные дюны… И раздавался топот многочисленных ног, все обратились в паническое бегство от рыщущих всадников, стремящихся к разрушению…

А потом она увидела Чахана, он стоял перед всадниками, сжимая кулаки, и каждой клеточкой тела излучал ясную мысль: «Мы пришли с миром, мы пришли с миром, я один из вас, мы пришли с миром». Рин поняла, что это не просто борьба в мире духов.

Это разговор.

Каким-то образом всадники могут общаться, не шевеля губами. Они передавали образы и фрагменты намерений, не прибегая к обычному языку, напрямую в мозг. Рин посмотрела на Катая, чтобы убедиться – она не сошла с ума. Он вытаращился на всадников, его руки дрожали.

«Не сопротивляйтесь», – прогремел первый голос.

Со стороны гесперианцев послышалось яростное невнятное бормотание. Аугус согнулся пополам и закричал, сжимая голову ладонями. Он тоже слышал.

Что бы ни сказал Чахан, его ответ убедил всадников в отсутствии угрозы. Предводитель отряда поднял руку и пролаял приказ на неизвестном языке. Остальные опустили луки.

Предводитель проворно спрыгнул с лошади и шагнул к Чахану.

– Здравствуй, Бектер, – сказал Чахан.

– Здравствуй, кузен, – ответил тот.

Говорил он по-никански, но резко и коверкая слова. Звуки получались такими, будто он сдирает мясо с костей, словно не привык говорить вслух.

– Кузен, – повторил Катай.

– Мы не гордимся этим родством, – прошептала Кара.

Бектер стрельнул в ее сторону улыбкой. Обмен мыслями произошел слишком быстро, и Рин не успела ничего разобрать, хотя и уловила суть – что-то мерзкое и грубое, сочащееся презрением.

– Да пошел ты, – сказала Кара.

Бектер обратился к своему отряду. Двое спрыгнули с лошадей, заломили Чахану и Каре руки за спины и поставили на колени.