Катай захлопал руками по бокам и стал бегать зигзагами.

Он хочет, чтобы она свернула? Рин задумалась над механизмом полета. Можно уменьшить жар с одного бока. И стоило это сделать, как она чуть не перекувыркнулась и неуклюже зависла в воздухе, голова оказалась на одном уровне с бедрами. Рин поспешно выправила положение.

Значит, вбок свернуть не получится. Но как меняют направление птицы? Она попыталась вспомнить. Они не сворачивают резко, просто приподнимают или опускают крылья.

Она несколько раз взмахнула крыльями и поднялась на несколько метров. Потом изменила изгиб рук, чтобы крылья двигались не вниз, а слегка вбок, и попробовала снова.

И тут же свернула влево. Быстрая смена направления чудовищно дезориентировала. В животе забурлило, огонь беспорядочно замерцал. На мгновение Рин потеряла из виду землю и успела все исправить только в нескольких метрах от столкновения с землей.

Тяжело дыша, она взмыла вверх. Придется немало практиковаться.

Она замахала крыльями, чтобы набрать высоту. И опять поднялась быстрее, чем ожидала. Снова взмахнула крыльями. И еще раз.

На какую высоту она сможет подняться? Катай по-прежнему кричал что-то с земли, но Рин была слишком далеко и не слышала. Она поднималась все выше и выше с каждым взмахом крыльев. Земля выглядела головокружительно далекой, но Рин смотрела только на огромное небо над головой.

Как далеко заведет ее огонь?

И, взмывая все выше, она не могла удержаться от отчаянного, безумного смеха. Она уже даже не могла различить лицо Катая, Арлонг превратился в мазки зеленого и голубого, а потом она пересекла слой облаков.

И остановилась.

Она парила в одиночестве среди небесной синевы.

Ее омывало спокойствие, какого она уже не помнила. Здесь некого было убивать. Некому причинить боль. Никто не претендовал на ее разум. Весь мир принадлежал ей одной.

Рин парила в воздухе где-то между небесами и землей.

С высоты Красные утесы выглядели такими прекрасными.

Ее мысли перенеслись к последнему министру Красного императора, который выбил те древние слова на утесе. Он начертал призыв небесам, наказ будущим поколениям, послание гесперианцам, которые однажды приплывут в гавань и разбомбят ее.

Что он хотел им сказать?

«Ничто не длится вечно».

И Нэчжа, и Катай ошибались. Есть еще одна интерпретация этой надписи. Если ничто не длится вечно и мир не существует, значит, нет раз и навсегда данной реальности. Иллюзия, в которой они живут, подвижна и быстротечна, ее можно легко переписать по собственной воле.

Ничто не длится вечно.