Рин показалось, что она заметила, как запал в последний раз вспыхнул, когда сдетонировала бомба. А потом, словно цветок, распустился шар огня, и взрыв поглотил весь двор.

– Рамса… – Рин обвисла на плече Катая, потянувшись к месту взрыва. Она шевелила губами, но не слышала собственного голоса, он донесся только эхом. – Нет, Рамса…

Катай дернул ее, поставив прямо.

– Он купил нам время для побега. Пошли.

Ожидающий их на канале сампан был так хорошо спрятан в тени, что на несколько кошмарных секунд Рин решила, будто его там нет. А затем лодочник вывел сампан из-под ветвей ивы и протянул руку. Он носил гесперианскую военную форму, но прятал лицо под шлемом никанского лучника.

– Прости, что мы не пришли за тобой раньше. – На короткое мгновение Венка подняла шлем и подмигнула Рин. – Залезайте.

Рин была слишком истощена, чтобы удивляться, и просто шагнула в сампан. Катай прыгнул вслед за ней и перекинул за собой веревку.

– Где ты раздобыла форму? – спросил он Венку. – Милое сочетание.

– Прошерстила трупы. – Венка оттолкнула лодку от берега и быстро повела ее по каналу.

Рин рухнула на сиденье, но Венка ткнула ее сапогом.

– Ложись на дно. И прикройся тряпкой.

Рин скрючилась между банками. Катай накрыл ее парусиной.

– Как ты сообразила нас разыскать? – спросила Рин.

– Отец надоумил, – ответила Венка. – Я знала, что в башне происходит нечто странное, но не понимала, что именно. И как только уловила, в чем дело, помчалась к Катаю, прежде чем к нему явились люди Вайшры, но мы никак не могли разузнать, где тебя держат, пока Катай не придумал этот трюк с собственной кожей. Весьма остроумный, кстати.

– Ты же понимаешь, что изменила присяге? – спросила Рин.

– Похоже, это наша самая незначительная проблема, – сказала Венка.

– Ты еще можешь вернуться, – сказал Катай. – Я серьезно, Венка. Здесь вся твоя семья, тебе нет смысла сбегать с нами. Отсюда я сам могу повести сампан, а ты просто спрыгнешь…

– Нет, – отрезала она.

– Подумай как следует, – напирал Катай. – Ты можешь найти благовидное объяснение. Если уйдешь сейчас, никто не узнает, что ты была на этой лодке. Но сбежишь с нами, и уже никогда не сможешь вернуться.

– Какая жалость, – отмахнулась Венка и посмотрела на Рин. – Я слышала, как ты поступила с тем гесперианским солдатом.