Я заметил, что Билл Стакли еле тащился за полицейскими и миссис Уоткинс, и счел это дурным знаком. Стакли повесил голову, уставившись в мокрые высокие сорняки.
Миссис Уоткинс бросилась ко мне.
— Где Крис? — закричала она.
Я смотрел на офицера Манало.
— Мама выжила?
Офицер Манало вздохнула, взглянула на Пич, потом на меня. Покачала головой.
— Мне жаль.
«Мне жаль, — эхом прозвучало в моем мозгу. — Мне жаль. Мне жаль. Мне жаль».
Мне жаль.
Моя мама умерла.
Ушла навеки.
Сердце словно взорвалось у меня в груди.
Руки сами сжались в кулаки. Черт, я должен был вернуться домой сразу, как только сбежал от Паджетта. Если бы я не поехал с Кавано, то мог бы ее спасти. Я представил ее в той дыре: вода плещется у подбородка, испуганные глаза смотрят на меня. Это казалось немыслимым. Нелепым. Как можно так утонуть? Слова Паджетта о поднявшейся воде были пустой угрозой. Я не мог в это поверить. Конечно, ничего подобного не случилось.
Но нет. Все оказалось правдой. Мама умерла.
Из-за меня.
К горлу подступили рыдания. Я попытался их проглотить, но не нашел сил, чтобы сдержать рвущееся наружу горе. Кто-то коснулся моего плеча, но я оттолкнул руку и упал на колени. Я рыдал у всех на виду, но мне было плевать. Я оказался хуже всех, хуже этих гребаных монстров. Не смог спасти собственную мать, женщину, подарившую мне жизнь. Я не понимал слов, не видел ничего вокруг, только вцепился пальцами в волосы, рвал их клочьями, скрипя зубами, сотрясаясь от плача. Я знал, что должен был утешать Пич, но не мог. Я тосковал по маме, ненавидел и проклинал себя за то, что ее не защитил.
Кто-то издал громкий вопль. Оглядевшись, я увидел осевшую на землю сестру, ее личико исказил душераздирающий крик. Мия тоже плакала, глядя на меня, но что я мог ей сказать? Ей или Пич? Что мне жаль? Что я облажался и мама из-за этого умерла? Что я ненавижу себя и хочу умереть вместо нее? И вдалеке, на самом краю сознания звучал резкий голос миссис Уоллес: она кричала на меня, на копов, на всех.
«Скажите мне! — вопила она. — Скажите, где Крис». Но Крис был мертв. Мой лучший друг, мой брат. Я подвел его, подвел всех. Я упал на землю, дрожа от рыданий, уткнулся лицом в грязь. Мне хотелось кричать, но я не мог остановить слез, не мог вздохнуть. Мамы больше нет. Она ушла навсегда. И если она умерла,