— Мы должны подумать, — наконец после недолгого молчания произнёс Анато.
Арон кивнул.
Это тоже было ожидаемо.
Сейчас ему зададут ещё несколько важных вопросов, после чего выставят за дверь, устроят совещание и непременно переругаются. Для того чтобы это понять, не обязательно заглядывать им в голову, достаточно уловить мысли, витающие рядом. Лаарг, скорее всего, выступит первым. За ним подтянется шаман и попытается настроить сомневающихся против сотрудничества с белолицыми, а вот на вождя уже не посмеет влиять напрямую. Слишком опасно. Сам Анато выслушает каждого, причём в расчёт примет только факты, проигнорировав пустые эмоции, а после собравшиеся проголосуют.
И даже если весы склонятся не в пользу сотрудничества, пара дней с вновь обретённой силой, убедят сумеречных драконов, что за несколько столетий без магии, они совершенно разучились ей пользоваться и контролировать. Поймут, что у них нет ни нужных знаний, ни опыта, и будут готовы договариваться.
Арон надеялся, что по прибытии дипломатической миссии, его собственная будет закончена, и ему не придётся участвовать ни в последующих собраниях, ни в составлении договоров, и он сможет вплотную заняться личными делами. К тому времени Рута должна остыть, и можно будет попытаться хоть как-то объясниться.
Когда же полчаса спустя Арон, как и предполагал, покинул Дом Собраний в сопровождении двух воинов, то отчётливо понял: у него нет в запасе лишних дней, и глупо было думать, будто йекшери захочет задержаться в селении дольше необходимого. Потому что прямо сейчас она шла ему навстречу, гордая, злая, натянутая, как струна. И было совершенно очевидно, что разговаривать с ним не станут, слушать тоже, но самое неприятное: Рута решила сбежать с острова прямо сейчас.
Глава 56. Позорное бегство
Глава 56. Позорное бегство
Я надеялась уйти по-тихому. Исчезнуть и больше никогда не пересекаться с драконом, но, как назло, возле Дома Собраний именно с ним и столкнулась. Хотела обойти, но Арон преградил дорогу.
— Рута…
От того, как он произнёс моё имя, по телу побежали мурашки. Бездна. Я еле удержалась от прикусывания губы и попыталась сохранить холодное выражение лица. После чего решительно подняла глаза, чтобы кое-кто не подумал, будто трушу. Но стоило как следует рассмотреть блондина, сердце тоскливо заныло. На нём были всё те же потрёпанные путешествием штаны, ремни, перетягивающие корпус и секач у пояса. Он выглядел измученным и усталым и в отличие от меня, похоже, совсем не спал. Злость немного отступила, но я не показала слабину.