Версии одна фантастичнее другой проносились в голове, расшатывая и без того хлипкие внутренние опоры. А от пристального янтарного взгляда на губах вспыхнуло сладкое воспоминание. Обжигающее. Томительное. Зовущее продолжить разгорающееся безумие. И я опустила глаза, стиснув зубы, чтобы, не дай боги, не поддаться на этот зов. Расслабила руку с ножом и тихо проговорила:

— Пожалуйста. Отпусти меня. Я хочу уйти.

Пальцы дракона разжались. Медленно, явно не желая того, но он всё же выпустил меня и отступил в сторону. Я спрятала нож и обратилась к одному из воинов, стоявших неподалёку, с просьбой вернуть мой меч. На Арона я больше не смотрела, боясь выдать внезапно захлестнувшую горечь. И ещё кое-что, в чём не желала признаваться ни себе, ни кому-то ещё.

Молча стояла, ощущая, как тяжёлый взгляд буравит спину. Дождалась, когда принесут моё оружие, прижала к груди прохладные ножны и, не оглядываясь, погрузилась в Тень. Уже не услышав, как один упрямый дракон бросил вслед:

— Ты всё равно никуда от меня не денешься.

Тень послушно расступилась, принимая в свои объятия. Ласковая, бесстрастная, успокаивающая. Боги, как же я соскучилась по лёгкому скольжению в родной стихии. Мысленно потянулась к серебряной подвеске, чтобы задать направление, но, вспомнив, что её больше нет, растерялась. Всего на миг и этого хватило, чтобы гостеприимные слои тёмной материи превратились в тугие путы, лишающие воли.

А вслед за этим в голове прозвучал мысленный приказ отпустить контроль и подчиниться. Вместе с ним пришли узнавание и покорность. Тому, кто меня спеленал, будто младенца, сопротивляться было бессмысленно. Да и не хотелось. Жаль только времени побыть в уединении мне не дали. Зато можно было расслабиться, полностью отдавшись на волю Теней, и не ломать голову, куда направиться. Всё решилось без меня.

Меня резко выплюнуло в каменный мешок с узкой щелью от пола до потолка вместо окна. Путы, связавшие по рукам и ногам, растворились за пару мгновений до этого, так что я успела сгруппироваться и, совершив кувырок, мягко приземлиться на колени. Меча в руках не оказалось. Я проверила голенище сапога — нож остался.

Поднявшись на ноги, я горько усмехнулась и, разминая затёкшие суставы, подошла выглянуть наружу. Ширина щели была два пальца. Достаточно, чтобы рассмотреть череду гор, тонущих в тумане, и ощутить холодный ветер. Вздохнув, я отошла в противоположный конец, заодно исследуя место своего заточения.

Келья уединения: дюжина шагов в длину, дюжина — в ширину. Могло быть и хуже. Я не сомневалась, путь Тени был отрезан, так что выбраться отсюда вряд ли возможно. Вот и осуществилось желание побыть в одиночестве. Есть время подумать над своим поведением и тем, что сказать Наставнику, когда он почтит келью присутствием. А он обязательно почтит…