Уже почти на выходе столкнулся с льющей слезы в три ручья Машкой: ее братец моих стараний по сохранению ее наследства не оценил.

– Опять поссорились?

– Петр, зачем ты так?

– Чтобы вот! – бессмысленным ответом зло отозвался на ее не менее бессмысленный вопрос – ведь уже сто раз все объяснил!

– Миша сердится…

– Твой Миша может сколько угодно сердиться! Он забрал себе все наследство от родителей. Ты забрала наследство от деда. Какие проблемы, епта?!

– Никаких! – еще горше заплакала девушка.

Девчонку стало жалко: брат – дерьмо, за человека я его считать не могу. Осталась одна на целом свете. В чужом городе, где даже никого знакомого нет…

– Пошли, умоешься, а потом прогуляемся!

– Куда?

– В гости попробуем сходить, а не получится – просто погуляем, погода – загляденье! Здесь такие дни редкость.

Умытая Машка опять поразила метаморфозой – не знаю, каких кровей был ее отец, но по матери происхождение самое простое – вряд ли повариха на выселках могла похвастаться высокими предками, не говоря уже о самом Кресте. А вот поди ж ты – посмотришь: ни дать – ни взять – княжна инкогнито! И братец ее – мразота – издали мельком виденный, на морду – красавец, откуда что взялось? Зато прогуливать такую барышню по бульвару под ручку было вовсе даже не стыдно! Наоборот – мне сплошь и рядом доставались завистливые взгляды прохожих! Что моя «мантия», что ее «вуаль» были надежно спрятаны отцовской защитой, да и меня, как я уже убедился, не сильно-то и искали – навоображал себе черт знает чего!

– Голубчик, доложи! – рисуясь перед спутницей, распорядился, протягивая визитку «Петр Романов» привратнику.

Предусмотрительности отца стоило только порадоваться – мне самому даже в голову не пришло озаботиться карточками с собственными именем-фамилией.

Я сам не знал, чего ждать от визита, но, встретившись взглядом с выцветшими карими, подслеповатыми и немного беспомощными глазами, невольно сделал шаг вперед:

– Дядя Сима!..

– Петя! – узловатые пальцы шарили по моему лицу, – Петя… живой… как же…

Вдоволь наохавшись в прихожей, мы переместились в гостиную, где мне пришлось несколько долгих часов вещать о своих приключениях. При рассказе о гибели отца старик плакал, а потом жадно внимал перемежаемому байками о быте наемников пересказу моих перипетий. Прихваченная за компанию Машка ахала вместе с Самуилом Иоганновичем.

– Завтра! Нет, извините, завтра не получится – послезавтра! Вы обязательно должны зайти ко мне послезавтра! – провожал Веллер, когда за окном зажглись первые фонари, – Заодно поговорим о вашем поступлении!