И он не мог. Не мог отмахнуться от подозрений, что его просто используют, заменяют другого человека, погибшего при исполнении. Как ни пытался, как ни боролся, результат один.

Не верил.

Был с ней, задыхаясь от подозрений, что все это ненастоящее.

Пытался улыбаться, а в то время что-то беспросветное, черное разрывало в клочья сердце, мозг, душу. Теперь он понимал, что то чувство, которое он изначально принял за ревность, это нечто другое. Куда более страшное, жестокое. Оно билось, сворачивалось кольцами, рвалось наружу, и сдержать это было практически невозможно. Оно было сильнее, чем он, чем то хрупкое равновесие, тот мир, который они с Васькой создали, чем с трудом восстановленное доверие.

И с каждым днем нарастало ощущение беспомощности, неопределенности.

Оставалось всего две недели до освобождения. И что потом? Он рвался домой, Васька никогда не скрывала, что мечтает вернуться к работе.

Что в итоге? Разбредутся в разные стороны. Она будет вспоминать о нем, как о человеке, похожем на Майлза? Как о человеке, благодаря которому смогла ненадолго вернуться в счастливое прошлое?

Зубы сводило от этих мыслей. Сам не понимал, почему это настолько выводило из себя, ведь изначально, как только у них все началось, знал, что ждет именно такой итог. Каждый своей дорогой. И она знала. И оба это принимали. Только сейчас все опять виделось в другом свете.

Легко поднялся с постели, чтобы ее не разбудить, натянул спортивные брюки и выскользнул из комнаты. Хотелось взбодриться.

Сделал себе кружку неприятно-горького крепкого кофе и вышел на крыльцо. Свежий ветер, неся отголоски начавшейся осени, скользнул по обнаженной спине, но Тимур этого даже не заметил. Сел на лавочку, устало прикрыв глаза, и просто попытался не думать. Ни о чем. Просто посидеть в тишине и покое.

Васька, как самая настоящая соня, выползла из комнаты ближе к десяти. Теплая, помятая ото сна, милая в своей нежной растрепанности. Снова защемило в груди.

Она улыбнулась осторожно, немного растерянно, делая несколько шагов по направлению к нему.

— Привет, — голос чуть хриплый, сонный.

— Привет, — слегка склонив голову на бок, наблюдал за ее приближением, впитывая каждый жест. Пытаясь запечатлеть его в памяти.

— Рано встал?

— Да, — кивнул и, уловив ее запах, невольно задержал дыхание.

Легкий яблочный аромат отозвался глухой болью где-то внутри, глубоко, под защитным панцирем надуманного спокойствия.

Как же хотелось, чтобы ее слова были правдой. Слова о том, что его сходство с Майлзом ни при чем, о том, что она только с ним, а не с тенями из своего прошлого.