— Но не сложилось. Имя Нику дала я. Можешь не верить, но будто кто-то вложил его в голову, как наведенный сон. И с того дня Ник перестал кого-либо слушаться, кроме меня: рвались канаты, падали и поднимались паруса, штурвал выскальзывал из чужих рук. Так я стала капитаном, Калеб моим квартирмейстером. Он многому меня научил, поддерживал, защищал, стал настоящим другом, как Кристоф для тебя. Вообще забавно, знаешь…

— Что именно?

— Связанные общей целью, скованные чужими долгами мы относимся друг к другу как семья, я бы не выжила без них, они пропали бы без меня.

Мы праздновали дни рождения, отдавали морю погибших, вместе пили, вместе потом мучились от похмелья, попадали в серьезные передряги и выбирались почти из-за грани. Но честно, я буду рада, если через два сумана никого из них не увижу, хотя бы несколько лет. — Тивор рассмеялся, громко и отрывисто, заставив повернуться нескольких тигриц, что поспешно раскладывали тарелки вокруг огромного костра.

— Думаю, птичка, они тоже не захотят тебя видеть, а еще думаю, что на несколько лет ты можешь даже не рассчитывать. Полгода, год максимум, — я сморщила нос и показала волку язык, отобрала свою руку и устремилась к женщинам, чтобы помочь с ужином, и все это под заливистый смех оборотня.

Смешно ему, что такого смешного в моих словах? В конце концов, я пятнадцать лет с одними мужиками, неудивительно, что хочу домой, да и ребята хотят не меньше, пусть и относятся ко мне, как к младшей сестре. Но все-таки на берегу каждый из нас что-то да оставил: семью, друзей, воспоминания, другую работу и другую жизнь. Если пират не грезит о суше, Ужин прошел шумно и громко, как всегда это бывает у тигров.

Островитяне живо интересовались новостями с большой земли, хвалили подарки, рассматривали новых членов команды, сыпали вопросами и шутками. Штива расплылся в довольной улыбке, когда я поведала ему о первой поездке Тивора на драконах. Вообще оборотню сегодня выпала честь стать центром внимания. Он не терялся и не тушевался, отшучивался наравне со всеми, ехидно глядя на меня, предложил тиграм охотиться вместе.

Я вертела в руках чашу с кокосовым молоком и соком агавы и смотрела на звезды, слышала, как шумит прибой и что-то тихо шепчет ветер, наблюдала, как тени от костра играют в темных прядях Тивора, как делают четче его черты, острее скулы, жестче линию губ. Железный волк. Да, действительно железный.

Дурная. Дурная птица.

А время близилось к полуночи: молодые тигрицы давно увели котят спать, мужчины собрались рядом, строя планы на завтра, женщины убирали посуду, шушукались и посмеивались. Тивор удивительно легко вписался в мужскую компанию. Они с Калебом и Сайрусом сидели рядом со Штивой и еще несколькими тиграми и что-то наперебой им доказывали, то хмурясь, то разводя руками, что-то чертили в песке, смеялись.