— Демоны так не действуют, — правильно понял мои сомнения Волков. — К тому же демон и католик…

— Чушь собачья, — кивнула. — Особенно демон, преследующий «ведьм».

— Да. Тут что-то другое. Что-то… Не понимаю пока. Надо подумать.

— Ты поймешь, — сжала его руку в своей. Ладонь почти обжигала.

— Мара, — Ярослав повернулся ко мне так резко, что я невольно отшатнулась, стиснул плечи, приподнял лицо за подбородок, глаза мужчины стали желтыми, зрачок вытянулся, — мне сказали… он ищет душу, такую же, как его собственная, — несмотря на жесткий, почти стальной голос, серьезный, холодный взгляд, пальцы были невероятно нежными. — Я не знаю, кого именно он ищет, но… пообещай, что будешь осторожна. Пообещай, что будешь держаться подальше от расследования и от всего, что с ним связано.

— Почему ты решил…

— Ольга, — снова правильно понял Змей так до конца и не заданный мной вопрос.

Черт!

Мужчина напротив был прав. Убийца меня действительно разозлил, разозлил настолько, что я готова была собственноручно разорвать ему глотку, смотреть, как он подыхает, истекая кровью, захлебываясь криками, слюной и соплями, ползая на коленях, умоляя о пощаде. Это моя другая сторона. Я — не хорошая. Я обычная. И мстительной бессердечной сукой бываю очень часто.

У Ярослава на этот счет иллюзий, похоже, не было. Это хорошо… Скорее всего.

— Шелестова, — еще ближе подался Змей, по-прежнему ожидая ответа. — Пообещай.

— Ладно, — дернула головой, действительно намереваясь сдержать обещание. — Я не полезу, но помочь тебе попробую. Расскажи мне.

— Мара…

— Мне. Это. Надо, — отчеканила, глядя Волкову в глаза. — И не только потому, что ублюдок убил Ольгу. Есть еще Крюгер и его нить. И я должна разобраться, что это за нить.

— Хорошо. Я расскажу и покажу. Покажу все, что нам удалось найти. Но без самодеятельности. Ты помогаешь только информацией. Не лезешь, — Гад все еще удерживал меня за подбородок, глаза потихоньку начали приходить в норму, конечно если желтый цвет радужки считать нормой, — не ведешь самостоятельного расследования, никого не допрашиваешь.

— Какой ты грозный, — попробовала я перевести все в шутку.

— Мара!

— Хорошо, я поняла. Я просто думаю, — подняла обе руки вверх. — Делюсь тем, что знаю.

— Вот и умница, — он расслабился. Почти. Быстро наклонился и так же быстро коснулся моих губ поцелуем.

— Ты говорил про душу, давай начнем отсюда. Что это за хрень?