Мальчишка покраснел до самых кончиков ушей.

— Ну просто… мы же не знаем наверняка, — выдавил парень. — Я не имею в виду, что убитые летали на метле или танцевали голыми в железных башмаках на балу у Сатаны. Но может, они что-то умели. Грыжу там заговорить, может, просто гомеопатией занимались. Есть же всякие истории… — его голос стал совсем тихим, почти едва различимым.

Снова повисла тишина, и на этот раз никаких нервных смешков.

Инесса заерзала на месте, прикрыла на миг и открыла глаза, перевела взгляд сначала на меня, потом на Славку. Какой-то беспомощный, растерянный взгляд.

— Может и умели, но это не делает их ведьмами, — пожал я плечами.

— То есть, — Соколова говорила медленно и осторожно, смотря себе под ноги, на мыски изящных синих лодочек, — если я заварила ромашковый чай… тоже в его глазах ведьма?

О, черт…

Я мысленно застонал, отвечать на вопрос не было совершенно никакого желания. Да и не нуждался он в ответе, достаточно было взгляда. Не только моего.

Дуб открыл уже было рот, чтобы что-то сказать, но надрывный, почти истеричный звонок телефона прервал все дальнейшие разговоры.

Через пару секунд телефоны зазвонили и у меня, и у остальных.

— Чтоб его черти драли! — бросил Славка, до побелевших костяшек сжимая, трубку в руке. — Слушаю?

Я поднялся на ноги. Видимо, ждать три дня не придется.

— Едем, — чуть ли не рыкнул «коллега», разворачиваясь на каблуках.

Ничего нового. Все те же все там же…

Я смотрел, как на новой жертве ублюдка застегивают пластиковый черный мешок, и курил. Очередной двор, очередная толпа зевак.

Гад скрупулезно, как гурман, цедил оставшееся вокруг безумие. Старое. Вязкое. Темное.

Что за душу ты ищешь? И почему среди «ведьм»?

Возникла мысль еще раз поговорить с Ошун, только едва ли богиня придет на этот раз. Надо быть полной идиоткой, чтобы наступить на те же грабли дважды. В умственных способностях бессмертной и ее мстительности я, впрочем, не сомневался, так что вариант откровенно так себе.

Но тьма… Она действительно стала сильнее или мне только кажется? Действительно ли у нее настолько мерзкий вкус? Или… Мысль пришла внезапно, стоило выйти из машины и поглубже втянуть в себя воздух. Пришла и уходить не желала. Тревожащая мысль.

В кармане завибрировал телефон.