— Револьверы.

— Да?

— Мушкетами уже давно никто не пользуется. — Снисходительно улыбнулся он. — Вот только с чего вы взяли, что я маг?

От удивления я даже не смогла никакого ответа придумать.

— Но как же… Вы же…

— Что? — Теперь уже улыбка у него вышла кривоватой. — Дар у меня настолько мал, что можно сказать его и нет. Так что в большей степени я самый обычный человек, но никак не маг.

Я только открыла рот, как Стейнир меня перебил:

— Я ни о чем не жалею. Меня и так все устраивает.

И посмотрел на меня с вызовом.

— Это самое главное, — пробормотала я и отвернулась, чтобы понаблюдать за своим подопечным.

Он и полковник увлеченно слушали инструктора, которым перед ними разложим на столе оружие и что-то про него рассказывал.

— Именно потому, что я не могу воспользоваться своим скупым даром в качестве защиты, я и решил изучить другие способы. — Тон его смягчился, словно он хотел исправить несколько резкое обращение раньше. — Фехтование, стрельба.

— Погодите. — У меня возникла одна мысль, и я торопилась ее озвучить: — А почему во время войны вадомийцы не использовали огнестрельное оружие? Ведь так же было бы проще, да и эффективнее.

Маршез удивился, а после нахмурился, будто услышал нечто неприятное, но дослушал меня не перебивая.

— Ну почему же, без ружей они не обходились, но без зогвура. Правда, огнестрельного оружия у них было не так много — не смогли видимо найти на них средства. Насколько мне известно, зогвур не может быть использован в изготовлении пуль. Какие-то особенности сплава. Для холодного оружия, наконечников стрел или болтов — пожалуйста. Уж извините, в этом я не разбираюсь и в причины не вдавался. Хотя страшно представить, чем бы все закончилось, найди вадомийцев способ приплести и сюда зогвур.

Я зябко повела плечами и плотнее запахнула полушубок.

— У вас кто-то погиб на войне? — вдруг спросил мой собеседник.

Мне стало еще холоднее.

— Нет, но пострадали от нее мы достаточно сильно. — Голос даже не дрогнул и ничто не выдало моего внутреннего напряжения.

— У меня брат погиб.