— Фраза с молнией самая меткая.

— Я тоже так думаю, — отозвался сэр Ардий, потирая лоб.

— Ответ с намёком, — кивнул тучный дворянин.

— Молния обычно попадает в высокие деревья, — откликнулся темноволосый человек, поглаживая курчавую бороду. — В Шамидане их пятьдесят. Как бы уберечься?

Он говорит о великих лордах, догадалась Янара. Но она не имела в виду людей. Странно, что именно так трактуют её слова.

После недолгого обсуждения, дворяне решили отдать приз королеве. Рэн начал наливать в бокал яблочный сидр, но отставил кувшин, наклонился к Янаре и поцеловал её в губы.

— Нельзя целоваться на людях, — прошептала она.

— Больше не буду. — Рэн провёл пальцами по её щеке. — Тебе понравился менестрель?

— Не знаю, чем он может мне понравиться, — ответила Янара, рассматривая открытое лицо юноши. — Но кансону о целомудренной любви я бы послушала.

Тиер пообещал не затягивать с написанием песни и, подкидывая на ладони мешочек со звенящими монетами, покинул зал.

Немного погодя гости проводили супружескую чету до новых покоев королевы, расположенных в этой же башне. В опочивальню вместе с молодожёнами вошли служанки, Лейза и Святейший отец. Но Рэн попросил всех уйти, кроме священника. Сам снял с Янары платье, стянул с себя сапоги и куртку. Супруги легли в постель и укрылись пуховым одеялом. Янара вцепилась в ворот шёлковой сорочки и прижала локти к груди.

— Господи! — проговорил Святейший отец, простирая над ними руки. — Благослови это ложе и тех, кто возлежит на нём. Пусть они живут своей любовью, плодятся и старятся вместе.

Задул свечу и, выйдя из комнаты, закрыл за собой дверь.

Выдержав паузу, Рэн зажёг свечу, снял рубашку и растянулся поверх одеяла.

— Устала?

— Нет, ваше величество, — ответила Янара, боясь посмотреть в его сторону. Вдруг он неверно истолкует её взгляд и при свете снимет штаны.

— А я устал как лошадь. Ты прежде была в храме Веры?

— Нет, ваше величество.

— Понравился храм?

— А вам?