Пять лет назад Таша ни с того ни с сего стала в обморок падать. Бредет себе по улице, с бабами судачит и – опа-на, уже лежит. Или полезет в голбец за картошкой или репой, и нет ее, нет… Малец туда, а мамка возле лесенки валяется.

Хлыст повел жену к лекарю. Благо идти недалеко – по пустоши полдня, еще пару часов по осеннему лугу. А там, в золотой рощице, на меже Бездольного Узла и Нижнего Дола, владения того самого лекаря, который смердами не брезгует. Целую ночь он продержал Ташу в лазарете, а наутро выпроводил восвояси. Мол, ей нужен другой... и слово сказал, чудное такое слово – «климат». Лучше бы промолчал или сознался, что ни хрена не соображает в болячках.

Таша вбила себе в голову – всё, сочтены ее деньки, раз от нее лекарь отказался. Купила рядно застлать гроб, выпросила у соседки занавесочку покрыть себя усопшую, даже откуда-то три доски притащила и все допытывалась: на крышку хватит?

Пробрал Хлыста мандраж – какой гроб, какая крышка, когда на лавках ребятёнки сидят и глазенками зыркают? Дочурке годик, одному сынишке – два, второму – семь. А с ними-то что делать?

А тут, в конце зимы, Анатан к Лабичи в гости нагрянул. Пришел к брату и Хлыст. Поведал Анатану о беде. А тот уж объяснил, с чем этот «климат» едят, и для примера сравнил Порубежье с Лэтэей.

И вот тогда засела, как заноза, мысль: уйти с семьей в ту самую Лэтэю. Там лес – за жизнь не обойдешь. Воздух – не надышишься. Вода – Божья слеза. Белки сами на плечи запрыгивают, лоси с ладошек соль едят. Не край, а рай. А в раю грех помирать.

Хлыст поделился задумкой с Ташей. Жена засветилась. Даже доски на щепы распустила. И в самый лютый мороз затрещала печка жарким огнем.

По весне Хлыст уволился с прииска. Получил три мора, почесал затылок. С таким богатством даже на дорогу харчей не купишь. Задумал дом продать, но кому он нужен. В «Горном» вон их сколько – убогих и брошенных.

Хлыст кинулся к Лабичи, но на полпути совесть остановила. У брата своих детишек трое. И к Анатану не пойдешь. У него жена, как кремень – чуть что не так, искрами сыплет.

Бес попутал. Иначе никак не назовешь бредовую идею обокрасть магазин в Рисковом. Покумекай же хорошенько, всё по полочкам разложи и орудуй! Нет же! Бес набросил удавку и поволок. А там хозяин в подвале весы чинил. А тут пацан бате ужин принес. А снаружи дружок на велосипеде дожидался. Да как нажмет на гудок, да как помчит по улице. Хлыст вместо того, чтобы сбежать, с перепугу за ним погнался.

Как взяли с кольцом колбасы за пазухой (больше украсть не успел) и тремя трупами на шее, так и навесили двадцать лет работ в каменоломне без права переписки и свиданий.