Адэр остановился:

— Малика!

Сделав несколько шагов, она развернулась:

— Я буду молчать. Обещаю. Но и вы пообещайте, что, перед тем, как что-нибудь сказать, сто раз подумаете.

— Не надо меня учить.

— Не надо мои предостережения встречать в штыки.

— Ты становишься несносной.

— Я всегда была такой, только раньше вы этого не замечали. — Малика окинула взором пустынную улицу. — Нам не стоит спорить у всех на виду.

Адэр посмотрел по сторонам. Ни души и тишина, хотя все предыдущие дни неугомонный шум города был мощнее далекого рокота волн. И странное дело, все говорили на слоте — подвыпившие мужики возле трактира, мутузящие друг друга в подворотне мальчишки, бабы возле водонапорной башни, даже собаки и те, казалось, лаяли на слоте — настолько всё было ясно. Вероятнее всего, заслуга Эша — командир приказал, народ подчинился, и никто себя не выдал неосторожной фразой, брошенной на родном языке. Интересно, он догадался, что правитель поймет или решил не рисковать?

Адэр окинул взором безлюдную улицу и вдруг ощутил на себе сотни взглядов. Из окон? Из щелей каменных оград?

Минуя несколько перекрестков, они подошли к городской ратуше, которая отличалась от других зданий большой вывеской; она утверждала, что в стенах данного дома можно найти защиту, помощь и справедливость. На крыльце их ждал то ли секретарь Совета, то ли рядовой служащий — по внешнему виду было сложно определить. Несмотря на принадлежность к разным социальным группам ветоны одевались одинаково скромно.

Четверо стражей заняли место на лестнице и принялись холодно рассматривать темные окна домов и пустые дворы. Ветон открыл двери и согнулся в низком поклоне.

Они прошли за провожатым по светлому вестибюлю, несколько раз повернули, повинуясь прихоти не слишком просторного коридора, и очутились перед гладкими, окрашенными в белый цвет двустворчатыми дверьми.

Адэр не стал ждать, пока объявят о его приходе, повернул блестящую ручку, открыл дверь и столкнулся с угрюмыми взорами — за длинным деревянным столом восседал ветонский Совет — мужи почтенного возраста и молодые люди. Из знакомых были только Урбис и Кангушар.

При появлении правителя заседатели поднялись. Урбис суетливо забегал глазами, видимо, решая, уступить Адэру свое место во главе стола или предложить свободный стул.

Заметив растерянность старосты, Адэр подошел к свободному стулу, подождал, пока поставят стулья для Малики и Вилара, сел и жестом приказал всем опуститься. Моранда пробежал вокруг стола, осмотрел людей и с недовольным ворчанием развалился у двери.

Заседатели приняли наигранно-непринужденные позы. Но Адэр кожей почувствовал, как разгорячился воздух в просторной комнате со скромной обстановкой. Урбис глубоко вдохнул и открыл рот.