– Ты уже продумала стратегию боевых операций? – спросил Иштар, скривив губы.

Малика кивнула:

– Я решила удочерить ребёнка Самааш.

– Не получится. В законе идёт речь о приёмной семье, а ты одна.

– Завтра я выйду замуж.

Иштар вскинул бровь:

– Да ну? И кто этот счастливчик?

– Мебо. Он принимал роды. Я знаю, что в посольствах регистрируют браки иностранцев. Мне никто не откажет. Я ведь не просто шабира. Я тайный советник скандально известного и могущественного правителя.

– Хочешь спасти своего человека, предав Адэра. Забавно.

– Нет. Хочу спасти твою душу. Извини, но сегодня я верну тебе все твои подарки. Не пристало замужней женщине носить украшения, которые подарил ей другой мужчина.

– И не пристало жить в доме другого мужчины.

Малика покачала головой:

– Я не верила, что у воинов нет собственности. Думала: где живут их кубары и жены? И мне показали. Я была в районе, где недорого сдают жилье. В одном из таких домов я встречалась с Шедаром. Сегодня мы с Мебо выберем дом.

– Где возьмёшь деньги? Используешь чековую книжку другого мужчины?

– Посол Росьяра мне не откажет. И Альхара не откажет. И у него много друзей, в отличие от тебя. – Чувствуя в теле слабость, Малика упёрлась руками в подлокотники кресла и с трудом поднялась. – Кто знает, может, я буду жить по соседству с твоим бывшим кубаратом.

– Ты блефуешь.

– Хорошо, что ты не видишь моих глаз, – сказала она и вышла из беседки.

Вернувшись к себе, Малика приказала Хатме раздобыть две коробки. Усевшись на кушетку, вынула из конверта чистые листы. Как много всего хотел сказать ей Адэр: похвастаться успехами, поделиться планами. И где-то на одном из этих листов, в самом низу обязательно написано «люблю».

Хатма принесла коробки. Малика сложила в них чековую книжку, полученную когда-то от Иштара, украшения и платья, расшитые драгоценными камнями. Достала из дорожной сумки своё старенькое платье, но надеть не осмелилась: своим нищенским видом она унизит сан шабиры. Выбрав самый скромный наряд, переоделась и вытащила коробки на террасу. Стражи погрузили их в паланкин и устремились за Маликой. Через час носилки с поклажей уже стояли посреди площади, окружённой кипарисами.

Решив отправиться на прогулку по городу пешком – втроём нести паланкин было крайне неудобно, – Малика и стражи направились к центральным воротам.