– Ты увидишься с ними позже. – Иштар немного помолчал. – Хёск прочёл советникам документ. Он нашёл его в архиве сразу после моей коронации.

– Что за документ?

– Отчёт нашего посла в Порубежье. Я о нём тебе говорил. Там идёт речь о проклятии жрицы морун, из-за которого началась охота на твой народ.

– Интересно… – промолвила Малика, затягивая волосы в узел на затылке. – И как звучит проклятие?

– Ты же знаешь.

– Ваш посол мог его исказить.

– Того, кто изнасилует моруну, ждет безумие, а у того, кто убьет моруну, вымрет весь род. Правильно?

– Почти. – Малика накинула на голову чаруш. – Советники поверили?

– У нас другая вера, Эльямин. Мы не верим в проклятия.

– Можешь повернуться, – сказала Малика, надевая цепь. – Какой был смысл рассказывать о нём Хазираду?

– Чтобы выбрать палача.

Малика направила взгляд на Иштара:

– Это будет кто-то из моих людей?

– Да, Эльямин.

– Кто?

– Все трое, – сказал Иштар. Пересёк камеру и открыл двери.

Пройдя по коридору, освещённому керосиновыми лампами, и поднявшись по каменным ступеням со стоптанными краями, Малика схватила Иштара за локоть: от свежего воздуха закружилась голова, в глазах потемнело. Через несколько секунд удалось рассмотреть две тюремные машины-будки и автомобиль хазира с поднятым верхом. Слева находился Кеишраб, но гряда барханов закрывала вид на столицу. Справа тянулась ровная знойная пустыня, изборождённая следами ящериц и змей. Впереди, на горизонте, солнце клонилось к алому горному кряжу.

Водитель-воин распахнул дверцу, и Малика с Иштаром уселись на заднее сиденье. Тихо загудели моторы, машины покатили по дороге, огибая песчаные холмы.

– Хёск решил проверить, как действует проклятие на людей, которые в него верят? – промолвила Малика, стараясь не думать о суде и казни. Где-то в глубине души теплилась надежда, что до казни дело не дойдёт.

– Не знаю, не спрашивал,– ответил Иштар, глядя в окно и щурясь от солнца.