Возможно, я как-нибудь погасил бы этот эмоциональный пожар внутри себя. Если бы он был один. Еще одна часть меня, чье настроение я бы описал как «Пропади все пропадом», тоже порывалась куда-то мчаться, но в другую сторону. То ли искать Муммия и соглашаться на переезд в столицу, то ли, наоборот, забиться в какой-нибудь тихий угол и там оплакивать мою потерянную любовь.

Из всех этих противоречивых устремлений и желаний, которые я не смог распутать даже с помощью Такса (извини, друг, но психоаналитик из тебя никакой), самым сильным в конце концов оказалось решение не делать ничего.

Вообще. Вот я и сидел на верхней ступеньке одной из боковых лестниц, не имея ни сил, ни желания, куда-то еще идти. Даже домой меня не тянуло. Там маман, которая будет только рада разрыву с Селией, а также слуги и волшебные вещи, которые утопят меня в сочувствии. Хорошо, что Первоконница понимающе помалкивала и никак не напоминала о себе.

Иначе… Я не хотел задумываться о последствиях. Я вообще не хотел ни о чем задумываться.

Такс предостерегающе тявкнул. Я обернулся, ожидая новых забот и неприятностей. Но это оказался всего лишь триерарх Коц. У меня забрезжила слабая надежда: а может быть, он просто пройдет мимо?! Конечно же, она не оправдалась.

— О-о-о! Наш трагический друг! — раздалось над моей бедной головой. — Грусть и тоска, позвольте разделить! Подвиньтесь, пожалуйста.

Не дожидаясь, пока я отреагирую, его желтая нескладная фигура как-то ловко примостилась между мной и перилами, по другую сторону от Такса.

Некоторое время мы просто молчали. Я пытался собрать в кучку все свои субличности или хотя бы утихомирить их, чтобы они перестали спорить и ссориться прямо у меня в голове. Однако они никак не хотели успокаиваться.

— Да прекратите вы, наконец! — забывшись, рявкнул я вслух. — Никуда я сейчас срываться не буду! И не надейтесь! У меня тоже гордость есть!

Только выпалив все это, я с запозданием осознал, что не один здесь, и слушает меня не только Такс, ко всему привыкший.

Однако Коц только понимающе вздохнул.

— О-о! Жизнь порой бывает так тяжела!

В его руке вдруг появился растрепанный букет из рваных ромашек и каких-то небольших желтеньких цветочков, устало склонивших свои завявшие головки. Рассеянно понюхав его и шмыгнув носом, он швырнул букет через перила в лестничный пролет. Оттуда раздался хлопок, вверх потянулась струйка разноцветного дыма.

— Найдется ваша Ордалия, — утешающим тоном сказал я.

Ответом мне стал еще один душераздирающий вздох.

— Уверенность — ценно. Но время, время! Уже послезавтра покинуть придется нам ваш мир замечательный и щедрый. Нарушили мы порядок общественный, и не будет нам ни снисхождения, ни отсрочки!