Какое правильное предложение!

Монбазор и Селия о чем-то негромко разговаривали над забытым десертом, дубль сторожил снаружи в компании со столами, а я прилег в уголке отдельного кабинета, ощущая, как уютно устроилась в животе солидная порция свежего мясца, сгрызенного с мозговой кости. Пришло самое время связаться с архимагом Стэнниолем.

Сыскной вожак откликнулся практически сразу. Вероятно, специально ждал меня.

«Очень хорошо, что ты появился, — сообщил он, выслушав мой рапорт. — Вокруг вашего ордена Бездонной Чаши и в самом деле сложилась очень неприятная ситуация».

«Гр-р!» — мысленно зарычал я.

Все-таки орден, куда в конце концов затянули моего хозяина, я уже воспринимал как «своих», которых следовало оберегать и защищать.

«Нет, Такс. К сожалению, ты здесь не поможешь. Зависть и страх — это слишком сильные чувства, а их сочетание слишком опасно, чтобы с ним можно было справиться только с помощью верности и отваги».

«Я понимаю, почему ордену завидуют. Учитель Мерлин рассказывал мне, что такое деньги, и какую важную роль играют они в людском обществе. — Но кто и почему должен его бояться?»

«Видишь ли, Такс, многие в магической гильдии в последнее время начали считать, что орден Бездонной Чаши стал слишком богатым и влиятельным. И дело здесь даже не в том, что у него чересчур много денег, или что его туристический комплекс каждый день принимает сотни гостей, среди которых немало важных лиц. Прошлогодняя авария неожиданно продемонстрировала всем, как сильно магическое сообщество зависит от орденских накопителей».

«Батареек?» — недоуменно переспросил я.

— «Да! Казалось бы, какая простая штука — накопитель! Нашел подходящий кристалл, залил в него магию, и пользуйся! Однако орден Бездонной Чаши дал нашему миру то, чего в нем никогда не было — массовые, относительно дешевые и предварительно заряженные накопители, которые может позволить себе каждый, даже не маг! Никаких проблем! Как разрядился, можно пойти в лавку и заменить на свежий».

«Другим магам не понравилось, что орден сосредоточил у себя все производство накопителей? Стал… это… как его… монополистом?» — понял я.

«Не только, — я снова ощутил невеселую улыбку архимага. — В нашем мире магия всегда означала штучную работу по индивидуальному заказу. Ремесло. Сколь угодно талантливое, уникальное, но ремесло. Не имеющее никаких шансов против массового производства, которое олицетворяет собой орден Бездонной Чаши».

«Но он же только один такой!»

Кажется, я начал терять след. Все-таки не очень хорошо я разбираюсь в том, как устроено человеческое общество.