Сэнсам отчаянно замахал руками:

– Монахи в Ивиниуме – невежественные олухи, лорд, дураки, бессмысленно бормочущие молитвы. Если ваша светлость подождет в церкви, я, может быть, смогу отыскать немного монет.

– Ищи, – спокойно сказал Артур.

Мы втроем вошли в церковь. Это было пустое и мрачное место. Лишь каменный пол, каменные стены и низкие брусья перекрытия. Слабый свет проникал сквозь крошечные окошки, прорезанные под самым потолком. В узких проемах, заросших желтофиолями, ссорились воробьи. У дальней стены церкви мы увидели каменный стол, на котором стояло распятие. Нимуэ, отбросив с головы капюшон, плюнула в сторону распятия. Артур направился к столу.

– Мне все это неприятно, Дерфель, – тихо сказал он.

– А почему тебе должно быть приятно, лорд?

– Нельзя обижать богов, – мрачно проговорил Артур.

– Этот бог, – фыркнула Нимуэ, – по их поверьям, всепрощающий. Лучше уж обижать такого, чем других.

Артур улыбнулся. На нем была простая одежда воина – куртка, брюки, ботинки, плащ – и ни единого золотого украшения, но повелительные жесты и спокойная уверенность в разговоре выдавали в нем человека высокого положения. Но сейчас Артуру было явно не по себе. Он присел на край стола и обеспокоенно молчал. Нимуэ ускользнула в пристройку и с любопытством обшаривала задние комнаты. Мы с Артуром остались наедине.

– Может быть, мне покинуть Британию? – произнес, как бы раздумывая, Артур.

– И уступить Думнонию Горфиддиду?

– Горфиддид со временем возведет на трон Мордреда, – сказал Артур, – а только это и важно.

– Он это говорит? – спросил я.

– Да.

– А что еще он говорит? – Меня испугало даже то, что мой лорд позволяет себе размышлять об изгнании. – Но что бы он ни говорил, Мордред будет зависим от него. Так что же заставит Горфиддида возводить на трон бесправного короля? Почему бы тогда не отдать власть одному из своих родственников? Почему бы не сделать королем своего сына Кунегласа?

– Кунеглас – благородный человек, – возразил Артур.

– Кунеглас будет делать все, что прикажет ему отец, – презрительно сказал я, – а Горфиддид хочет быть верховным королем. Вот почему он не допустит, чтобы подлинный наследник верховного короля стал его соперником. Кроме того, неужели ты думаешь, что друиды Горфиддида оставят жизнь королю-калеке? Если ты уйдешь, лорд, дни Мордреда сочтены.

Артур не ответил. Он сидел, опершись ладонями о край стола и опустив голову, словно изучая каменные плиты пола. Он знал, что я прав, как и знал то, что лишь он из всех военачальников Британии дерется за честь Мордреда. Остальные хотели видеть на троне Думнонии своего человека, а Гвиневера жаждала, чтобы это был сам Артур. Он медленно поднял голову, устремив на меня свой спокойный, проницательный взгляд.