Остальные сокровища были не намного лучше. Истертые монеты, в основном медные с примесью серебра, железные бруски, которые иногда заменяли деньги, брошь из плохого золота и несколько тоненьких золотых колечек от разорванной цепи. Вся эта кучка стоила, наверное, не больше дюжины золотых монет.

– Это все? – спросил Артур.

– Мы подаем бедным, лорд! – надменно сказал Сэнсам. – Но если вы в такой крайности, я могу добавить вот это. – Он снял с шеи золотой крест. Тяжелый крест и массивная золотая цепь наверняка потянули бы на сорок, а то и на все пятьдесят золотых слитков. Епископ неохотно протянул свой дар Артуру. – Мой личный вклад в твою войну, лорд, – вздохнул он.

Артур протянул руку к цепи, но Сэнсам мгновенно отдернул ее назад.

– Лорд, – он понизил голос так, что только я и Артур могли его слышать, – меня несправедливо обидели в прошлом году. За эту цепь, – он потряс ее так, что звенья глухо звякнули, – я потребую, чтобы вспомнили о том, что я назначен священником короля Мордреда. Мое место около короля, лорд, а не в этом чумном болоте.

Артур не успел ответить, как дверь распахнулась и Исса, промокший насквозь Исса ввалился в церковь. Сэнсам в ярости повернулся к вошедшему.

– Церковь не для пилигримов! – рявкнул епископ. – Выйди сейчас же! Вон!

Исса отбросил от лица мокрые волосы, усмехнулся и обратился ко мне:

– Они прячут все свои богатства у пруда за большим домом, лорд, под камнями. Я подглядел, как они складывали туда сегодняшние приношения.

Артур выдернул тяжелую цепь из руки Сэнсама.

– Ты можешь оставить себе остальные сокровища, – он указал на убогую кучку колечек и монет, – чтобы кормиться зимой, епископ. Оставь и торквес как напоминание о хрупкости твоей шеи.

Он резко повернулся и зашагал к двери.

– Лорд! – закричал Сэнсам. – Я молю тебя…

– Моли, – оборвала его Нимуэ, откидывая капюшон. – Моли, собака. – Она плюнула на распятие, на пол церкви, третий плевок полетел в лицо Сэнсаму. – Моли, кусок грязи! – пронзительно кричала она.

– Господь милосердный!

Сэнсам побледнел. Он отшатнулся, быстро и мелко крестя свою грудь. От испуга он на какое-то мгновение потерял дар речи. Сэнсам, конечно же, был уверен, что Нимуэ навечно погребена на Острове Смерти. И вот она здесь, и ее горячий плевок жжет его щеку. Он перекрестился снова и вдруг завопил вслед Артуру:

– Ты осмелился привести ведьму в дом Господа! Это кощунство! О возлюбленный Христос! – Он упал на колени и закинул голову, глядя вверх, на стропила. – Извергни огонь с небес! Извергни сейчас же!

Не обращая внимания на крики епископа, Артур вышел наружу, в дождь, превративший ленточки пилигримов на ветвях священного терновника в жалкие повисшие лоскутки.