– Начнем все сначала? – не понял я.

– Еще раз разгромим Кердика, – объяснил он, – и вколотим немного здравого смысла в Мэурига. – Артур горько рассмеялся. – Вечно оно так: говоришь себе – еще одна, последняя битва, и все, а битвы никак не заканчиваются. Ты заметил? Всякий раз, как подумаешь, что все улажено, глядь – новая беда стряслась. – Он тронул рукоять Экскалибура. – Бедняга Хигвидд. Мне будет его недоставать.

– Меня тебе тоже будет недоставать, господин, – хмуро отозвался я. Культя левой руки мучительно ныла, и необъяснимо зудела недостающая рука – зудела так убедительно, что я все порывался почесать ее.

– Тебя – недоставать? – Артур изогнул бровь.

– Когда меня Сэнсам призовет.

– А! Мышиный король! – Артур коротко улыбнулся мне. – Думается, наш Мышиный король захочет вернуться в Думнонию, верно? Вряд ли ему удастся выдвинуться в Гвенте, там и без того полным-полно епископов. Нет, он, конечно же, запросится обратно, а бедняжка Моргана захочет восстановить святилище на Инис-Видрине, так что я заключу с ними сделку. Гвидр, так и быть, дозволит им поселиться в Думнонии – в обмен на твою душу. Не тревожься, Дерфель, мы освободим тебя от клятвы. – Он хлопнул меня по плечу и перебрался вперед, туда, где под мачтой устроилась Гвиневера.

Балиг выдернул из ахтерштевня стрелу, отломал железный наконечник, спрятал его в карман на счастье, а оперенное древко швырнул за борт.

– Ох, не нравится мне все это, – признался он мне, дернув подбородком в сторону запада. Я обернулся: далеко за морем клубились черные тучи.

– Никак дождь собирается? – спросил я.

– А с дождем и ветер неслабый, – зловеще предрек он и сплюнул за борт, чтобы отвратить дурное. – Ну да плыть нам недалеко. Глядишь, и ускользнем. – Балиг навалился на рулевое весло, и лодка понеслась по последнему широкому витку реки. Теперь мы плыли на запад, против ветра: поверхность реки взбугрилась мелкими пенными бурунами, волны ударяли в нос лодки и расплескивались по палубе. Парус еще не подняли. – А ну навались! – прикрикнул Балиг на наших гребцов.

Сакс взялся за одно весло, Галахад за другое, Талиесин и Кулух заняли среднюю банку, а два Кулуховых сына устроились сзади. Шестеро гребцов налегли на весла изо всех сил, борясь с ветром; течение и отлив по-прежнему работали на нас. Знамена на носу и корме заполоскались на ветру, стрелы, запутавшиеся в полотне, сухо задребезжали.

Впереди река поворачивала к югу – там, как я знал, Балиг поднимет парус и ветер понесет нас прямиком к морю. Нам придется держаться отмеченного ивовыми прутьями фарватера, что пролегает между обширными мелями, до тех пор пока не окажемся на глубине, а уж там мы повернем от ветра и возьмем курс на думнонийское побережье.