— А что за усыновление?

— Ему повезло в одном, — с месяца от рождения он попал под опеку женщины, работавшей в роддоме. Та была не замужем, материально не достаточно обеспеченна, поэтому на все сто ей усыновить, конечно, не разрешили, но позволили забрать и заботиться. В те времена отказников много было, дома малютки переполнены. Службы закрывали глаза на такое, зато снижали нагрузку на бюджет. Она бы его и вырастила, если бы не погибла через два с половиной года. Ее родня переоформлять мальчика на себя не стала, Гранид оказался в детском доме и больше ни в одну семью не попал. Тридцатые все были кризисными, вся страна с хлеба на воду перебивалась, своих родных детей поднимая. Не до сирот. А потом он уже слишком вырос, чтобы кто-то рискнул взять на себя воспитание детдомовского дебошира с упрямым характером.

Он покачал папку в руках и накрутил на свои изящные пальцы шнуровку, задумавшись:

— Это все, что осталось в доказательство его прошлой личности. Я отдам ему при случае, пусть делает, что хочет с бумагами.

— А можно?.. Можно я заберу фотографию?

— Юноша бледный со взором горящим… — процитировал Андрей поэта, пустив в тон каплю насмешки, и добавил мстительно: — А кто однажды не постеснялся брякнуть про меня и Нату «тили-тесто»? Ты не помнишь, но я вспомнил, и не прощу.

— Мне пора, — Карина появилась в дверях зала. — На чай не останусь. Для посвященных — конверты оставила, с десяток, на тумбе у зеркала. Надо — пишите. Новости будут, — не забудьте обо мне. Эльса, завтра жду, где условились.

— Куда тебя проводить?

— Не надо. Здесь недалеко тетя-Мотя, нагряну к ней вне графика. На край — есть одно Убежище еще ближе.

— Так не пойдет…

— Пойдет, полиция, — отрезала она категорически. — Сегодня без провожатых. Бывайте.

Вернулись и Тимур с Натальей. Пока пили чай я рассказала им двоим про конверты и необычную почту трущоб. Навряд ли кого-то из них занесет сюда, жизнь обоих сейчас была почти полностью мегаполисной, но по паре конвертов на всякий случай забрали.

— Андрей, — я подумала про Илью, прикусив себя за язык в желании рассказать, что видела его. Хватит того, что выдала Карине, — ты можешь написать брату на адрес Лазурный двенадцать… Письмо может дойти, ведь он там бывает.

— Без квартиры?

— Кто знает, а вдруг достаточно этого и все сработает?

— Я попробую.

Когда собрались домой, путь до станции растянулся. Тимур и я бодрым шагом — впереди, Андрей и Наталья чуть отстали, еле слышно о чем-то разговаривая. Было почти одиннадцать, — я с соседкой, Тимур обещал довести прямо до дверей, поэтому вызванивать Гранида не было смысла. Уже у выхода из трущоб подозвала Нюфа и наклонилась, ладонями обняв большого пса за голову: