— Хуже не становится? Только правду отвечай.

— Нет. Отдых поможет.

Одних нас не оставили, Карина подлетела с бутылкой воды. Вернулись и Илья с Андреем. Я сделала несколько глотков, удерживая себя от извинений, что задерживаю всех. Гранид смотрел на меня так, словно мысли читал, и я не рискнула высказаться. Улыбнулась:

— Спасибо.

Забота приятна, — лицемерить глупо. Даже Илья, не самый дружелюбный ко мне, терпеливо пережидал, пока я приду в себя. Минуты ничего не решат для Колодцев, которые были закрыты для посторонних годами. А друзья за меня встревожились больше, чем за такое важное дело.

— Эльса, ты можешь объяснить, откуда знаешь адрес? — осторожно спросил Андрей, будто о чем-то запретном. — Для коллег, конечно, легенда давно продумана, как Колодцы нашлись… но что произошло в типографии, я совершенно не понимаю.

— Колись, странная, — подхватила Карина, — что ты там устроила?

— Ничего. Это все не из-за меня.

— А яснее?

Утерев лицо уже третьей салфеткой, я покосилась на Гранида:

— Могу я про тебя рассказать?

— Рассказывай. Только о чем?

— Понимаете… если с самого начала… Все пространства, они как живые, могут расцветать и зарождаться, а могут угасать и умирать, если в них не появляются или не селятся люди. Дворы созданы давно, было много тех, кто там жил, ходы были открыты, Мостов было больше. Как… — я раскрыла ладонь, пытаясь придумать метафору с чем-то разветвленным и живым. — Как крона у дерева. Открыты пространства не для всех, но, парадокс, чем меньше людей путешествовало по ним, тем больше они… усыхали что ли. Пустели квартиры, исчезали дома, и целые Дворы исчезали, когда пространство схлопывалось без человеческого присутствия. Началось это угасание лет пятьдесят назад. Дворы пустели медленно, но неуклонно, Мосты закрывались тупиками, частично превращаясь в то, что вы, Карина, называете Убежищами. Ходы стали работать с перебоями — лишь по несколько часов. Если бы так продолжилось и дальше, они бы закрылись насовсем, замуровав оставшихся жителей. Колодцы — язва… Пока одна, но год-другой и их было бы пять, десять, — чем больше мегаполис наплодит таких как Елисей…

— Откуда ты все это знаешь? — Перебил меня Илья.

Справедливый вопрос. Я могла лишь догадываться об истоках этого знания:

— От своей бабушки и тетки. Ничего дословно не помню, но больше неоткуда. Я до пяти лет практически воспитывалась ими, и они обе с первых шагов водили меня всюду, где могли, и бабушка рассказывала мне местные сказки, которые иллюстрировали всю суть пространств. Не знаю, как… на подкорку записалось, надышалось, натрогалось, находилось! Но я сейчас это все знаю!