— Леди любит говорить, — наконец Ремзи облизал губы. — Люблю говорливых, до поры до времени…

— А на празднике середины зимы они ждут, что я назову имя победителя Турнира подарков?

Ремзи знакомым жестом размял запястья — сердце быстрее забилось в предвкушении, как я жду конца декады, только Великий знает!

И запасной план нравился мне даже больше основного.

Подбирала подходящие слова я ещё мгновений десять, маялась от неловкости — я ни единого слова не отправила Вирту после того, как он пропал, да, Наставник был обвинен, но… и я, и он, и дядя прекрасно знали, что это не более чем очередной запланированный ход на поле. Некрасивая правда была в том, что Виртас был бесполезен для меня на тот момент, поэтому не был удостоен и крупицы внимания. Про заботу речи не шло — Светлый прекрасно мог позаботиться о себе сам, но… я схлопнула пятый по счету незаконченный Вестник, швырнув силой в угол.

— Фу, — протянула я. — Какая невоспитанность… Сир Анастас вы плохо натаскиваете своих вассалов, — Хейли скрипнул зубами, но промолчал, посмотрев мне за спину, где черной монолитной горой возвышался Бутч. Единственным светлым пятном на его форме было яркое ослепительно белое пятно диска — знак дознавателей он нацепил прямо на отворот лацкана. С такой поддержкой за спиной я чувствовала, что могу свернуть Лирнейские. Бутч вообще молчал все время, но его присутствие придавало поистине живительных сил и почти окрыляло… и он выбрал странное место — прямо за моим правым плечом, там, где должны стоять родичи. И встал за мной, не за дядей, хотя он единственный представитель от Управления, обеспечивающий легитимность мероприятия, которое Старшие успешно превращали в очередной фарс.

— Вайю, — у Гебиона заалели кончики ушей, и он собирался ещё что-то добавить, но в этот момент на нас в буквальном смысле посыпались Вестники. Вспышка следовала за вспышкой, сияя всеми цветами радуги. Писали соседи, со-клановцы, дальние родичи, и даже не состоявшиеся женихи. Оборону в основном держал дядя, как Старший, который предусмотрительно заготовил несколько стандартных ответов и просто сортировал плетения, выбирая, что отправить в ответ.

— Действительно, — дядя дернул уголком губ в намеке на улыбку. — Даже я не предполагал, что тебе могут настолько нравиться такие сюжеты, что ты даже сделаешь исключение и повесишь картину в спальне.

— Чего ты добиваешься, Вайю? — Снова шепнул Кантор. — Я спрашиваю тебя ещё раз.

— И? Меня не интересуют твои шашни Сакрорум, меня интересуют мои деньги и всё, что может помешать мне их вернуть. Я благодарна тебе за веру во всесилие Блау, но два курса — это слишком даже для нас, — добавила я насмешливо. — И ради чего? — я отряхнула сапожки. — Ты этого не стоишь.