— Тебе всё одно не впервой будет, — хихикнула Хвост и мотнула головой. — Чего замер? Увидел, чего?

Подкрались Рябой с Четырёхпалым и тоже спрятались за пнём, благо размеры здоровенного обрубка позволяли скрыться всем четверым. Четырёхпалый придерживал драный плащ у горла и почему-то косился куда-то вправо.

— Глянь. — Рыжий ткнул вперёд пальцем. — Видишь, ворота.

— Ну да, — согласился Рябой, после некоторого раздумья. Он никому не признавался, но с наступлением сумрака становился слеп, точно курица. — И чего?

— Справа от стойки, видишь? Вроде как стоит кто-то.

Хвост закусила губу, привстала, опираясь ладонью о плечо Рыжего и внимательно всмотрелась. Из всей четвёрки у девочки были самые зоркие глаза.

— Ну да, кто-то стоит, — согласилась Хвост и взяла в зубы конец лисьего хвоста. Она его постоянно жевала, когда нервничала, отчего рыжая шерсть облезла до самой шкуры. — Но…Он же ни фига не шевелится!

Рябой почесал в затылке и в поиске совета посмотрел на Четырёхпалого. Однако тот всё так же косился направо.

— Думаю — это чучело, — догадался Рябой. — Рыжий, а ты, возможно, не такой уж и дурак. Видать, гады пошли гулять, а у ворот поставили чучело, чтоб чужаки особо не баловали.

— А свет? — спросила Хвост.

— Забыли зажечь. А чучелу всё едино, со светом стоять или нет.

— Так что делаем-то? — спросил Рыжий. Он ощущал облегчение, оттого что тайна раскрылась так просто. — Через забор полезем, али выломаем пару палок? Как бы не застрять или не повиснуть на проклятущих кольях, как тогда. В прошлый раз штаны едва заштопал, а ниток у меня больше нет.

— У меня остались, — хмыкнула Хвост. — Рви, сколько влезет.

— Нет, — Рябой решился встать во весь рост, хоть и продолжал вжимать голову в плечи. — Раз уж они решили нас за дураков держать, мы им прямо в харю плюнем. Идём через ворота. Эй, — он дёрнул за воротник Четырёхпалого, — ты чего там всё высматриваешь?

— Шурудит вроде кто-то, — неуверенно пробормотал мальчуган и шмыгнул носом. — И вроде как глаза пару раз заметил. Жёлтые такие…

— С перепугу померещилось, — махнул рукой Рябой и крохотными шажочками пошёл в сторону ворот. Мальчик был готов в любой момент побежать прочь, если бы тёмный силуэт пошевелился или подал голос. Однако тот продолжал неподвижно стоять, навалившись грудью на решётку ворот. — Идёмте.

Дети медленно приблизились ко входу в деревню. Всё оставалось тёмным, тихим и таким же страшным, как и прежде, хоть и непонятно, почему. Рыжему внезапно показалось, что он слышит тихие шаги справа, оттуда, куда постоянно пялился Четырёхпалый. Однако говорить об этом мальчик не стал — запишут в трусы.