Тридцать восемь злобных, голодных, возможно, даже бешеных зверюг. Ага, и это ж местное 'тридцать восемь', в восемнадцатиричиной системе счисления… То есть, три умножь на восемнадцать и прибавь восемь, сколько это в итоге… Костей не осталось бы! Ни единой косточки, ничего. Хрийз зябко поёжилась: кожа взялась мурашками запоздалого страха.

Вовремя с ней приступ магии случился, ничего не скажешь. Очень вовремя.

Она вернулась к документу. Документ сухо сообщал, что волчьи шкуры, прошедшие первичную обработку, прилагаются. Вот значит, что содержали эти странные короба! Шкуры. Тридцать восемь минус десять. Десять взяла себе Служба Уборки, за работу по тщательному очищению места действия. Помимо волков, вследствие халатного небрежения госпожи Хрийзтемы полностью погибла вся живность в границах сферы радиусом в полторы версты. Сколько это, верста? Километр? Рыбы, водоросли, моллюски, птицы… список прилагается. Про третичей ни слова, ну кто бы сомневался. сЧай же сказал, что это секрет.

Суд княжеский принял во внимание (господи, ещё и суд был?!!)… принял во внимание молодость и необучённость означенной Хрийзтемы, ранее не привлекавшейся за нарушения магического правопорядка. Поэтому приговор ограничивается строгим выговором и выплатой административного штрафа в размере… В каком именно размере Хрийз не сумела разобрать.

— Упыри, как они есть, — объяснил господин сТруви, отвечая на ее взгляд. — Размер штрафа превысил ваш жизненный резерв. За магию платят магией; вы бы умерли сейчас от этого взыскания.

— Вы уплатили взыскание вместо меня? — неуверенно спросила Хрийз. — Я теперь должна вам?

Он улыбнулся, не размыкая губ:

— Верно. Но я вас не обижу, в отличие от этих… ведь я уже сказал, как именно вы вернете мне свой долг.

Перед гьазами внезапно все поплыло, коленки ослабели. Хрийз обессиленно опустилась на ближайший ящик, закрыла глаза, пережидая приступ.

— Вы меня простите, — с трудом сказала она. — Я что-то расклеилась совсем…

— Неудивительно… Вы еще не вполне здоровы, госпожа Хрийзтема.

— Не надо этих госпожей, — слабо попросила она. — Пожалуйста…

Ящик оказался слишком твердым, края — острыми. В ушах зашумело, сознание начало проваливаться куда-то во тьму.

— Вы позволите? — и, не дожидаясь разрешения, на виски легли чужие ладони.

Тьма разошлась, уступая волне теплой магии, в глазах посветлело. Головная боль сгинула куда-то и не вернулась.

— Спасибо, — искренне выговорила Хрийз.

— Не за что; это моя работа. Однако у вас в доме, извините, шаром покати, не из чего даже счейг заварить. Пойдемте со мной, вам необходимо поесть как следцет. За ужином и договорим.