Хрийз почти сразу пожалела, что согласилась на ужин в компании господина сТруви. Он ожидаемо повёл её не в обычную столовую, которых в рабочем городке имелось штук восемь на выбор, а под погодный купол (верхнюю одежду пришлось оставить на входе, в специальном, предназначенном для такого хранения, домике), в серьёзное заведение. Посетители при их появлении испарились мгновенно. Персонал испариться не мог, и потому спасался в спокойной вежливости. Хрийз поневоле задумалась, а как она сама бы в такой ситуации? Улыбаться тому, кого боишься до судорог, кого ненавидишь даже… Нет, она бы не смогла.

— Так везде? — тихо спросила она у своего спутника.

— Почти, — отозвался тот. — Если ауру не прятать. Но здесь прятать что-либо бессмысленно: меня знают в лицо слишком хорошо. Знают, кто я. А не так давно узнали и моего младшего…

— Я слышала, — осторожно выговорила Хрийз, — кто-то неудачно пошутил…

— Так говорят? — с любопытством спросил сТруви. — Это интересно. А что говорят ещё?

— Ну… — Хрийз пожалела, что начала тему, теперь приходилось отвечать, и как бы Младу не спалить ещё, кто его знает, чем этот разговор Младе отзовётся. — Мне говорили, что надо было отшутиться в ответ и послать, всего лишь…

— То есть, вы считаете злые шутки нормой, госпожа Хрийзтема?

Она покачала головой, жалея о сказанном ещё сильнее.

— Нет.

— Хорошо, — кивнул удовлетворённо. — А я уж было подумал…

От его взгляда некуда было деваться. Хрийз догадывалась, что Млада рассказала не всё, что всё было сложнее на самом деле. Знать бы ещё, насколько. Или лучше вообще не знать. Кто за язык тянул?

— Отличительная особенность всех детей, рождённых в союзе между живыми и неумершими, — психоэмоциональная незрелость при нормальном физическом развитии. Впрочем, за всю историю таких детей родилось всего трое, так что утверждать наверняка не берусь. Что же касается Лисчим Нагупнир, по итогам разбирательства её признали ограниченно дееспособной, уравняв в правах с подростками. В частности, выезд за пределы Сосновой Бухты без сопровождающего ей прямо запрещён. Но в любом случае, злые шутки в отношении тех, кто заведомо слабее, это нехорошо. Младший имел полное право взбеситься, — сТруви побарабанил с досадой пальцами по столу и добавил — И взбесился. Паршивец. Доставил мне хлопот. Я этих дуралеев по кусочкам собирал потом; двое осознали, третий озлобился. Пришлось его рекомендовать в гвардию княжества…

— Зачем? — изумилась Хрийз. — Чтобы он выучился как следует и покалечил Ненаша?

— Армия прекрасно лечит такие психические выверты, — не согласился сТруви. — Все эти 'равняйсь-смирно', 'упал-отжался', 'встать-и-бегом', всенепременные наряды на очистку отхожих мест собственными лапками, без права применения магии… Несколько зим, и человека, бывает, родные, давно махнувшие рукой на шалопая, не узнают, настолько глубоки и качественны изменения. Ну, и потом, честный боевой маг, достигший уровня моего младшего, вряд ли станет холить в себе маленькую меленькую месть. У него найдутся дела интереснее…