Собравшись с духом, Сенлин склонился над дырой в полу. Когда он потянулся в темноту тайника, на шею опустился каблук, словно большой палец, угрожающий раздавить блоху.

– Если вытащишь что-то, кроме ключа, придушу, – пообещал Красная Рука.

Сенлин колебался. Со лба на лицо стекали тонкие струйки то ли пота, то ли крови. «Ключ тюремщика» лежал под портретом Марии. И не было выбора, кроме как вытащить картину, чтобы добраться до ключа.

– Здесь есть картина, – сказал Сенлин. – Но не та, которую ты ищешь. Ключ под нею.

– Покажи.

Как только появилась картина, светящаяся рука метнулась вниз и выхватила ее. Сенлин не видел, как убийца изучал полотно, но зато увидел результат. Картину швырнули в стену перед ним, и рама с треском сломалась. Сенлин поморщился. Он не знал, поврежден ли холст, но сделать ничего не мог. Он снова сунул руку в пустоту, действуя с намеренной медлительностью.

Давление на шею ослабло, когда он вытащил ключ. Красная Рука убрал каблук. Сенлин встал, и ноги у него тряслись, как ножки хлипкого стула.

– Что открывает этот ключ? – спросил Красная Рука рассеянным, сонным тоном.

Сенлин прочистил больное горло. Пошатнувшись, ответил невыразительно:

– Тебя.

И нажал на маленький спусковой крючок внутри изгиба ключа. Отдача оказалась не громче треска деревянной ложки. Из ствола шириной в горошину вырвалось миниатюрное облачко дыма. Одним словом, результат вышел куда более жалкий, чем хотелось Сенлину.

Красная Рука невозмутимо взглянул на пятно на рубашке. Медленно проступающая кровь была яркой, как гранатовый сок.

– Знаешь, а это забавно, – проговорил палач без тени юмора. – Ты смотришь на меня и видишь человека – на голову ниже, на ладонь шире в плечах, чем ты сам, но тем не менее человека. – Убийца подался вперед и ухватил Сенлина за ночную сорочку обманчиво маленькими руками. Он притянул капитана порта к лицу, безразличному, как фонарь из тыквы. – И ты предполагаешь, что я – как ты, что я разделяю с тобой познание, угрызения совести, кишечных паразитов. Но я совсем на тебя не похож. – Дыхание палача сильно пахло формальдегидом, и с близкого расстояния Сенлин увидел, что у его кожи резиновая текстура, как у заспиртованной лягушки. Сенлина вынудили приподняться на цыпочки, а потом оторвали от пола. – Я загадка во рту Сфинкса. Я работорговец, что поглощает живую цепь. Я сеятель мертвых семян, заполняющий дыры. Кто я?

– Смерть, – ответил Сенлин шепотом.

– Да, – выдохнул Красная Рука.

Взрыв помешал ему сомкнуть пальцы на горле Сенлина. Окно напротив разлетелось на осколки, которые упали наружу, во двор станции. Причиной взрыва стало нечто с противоположной стороны комнаты, и оба как по команде обернулись.