Охотник схватил ближайшую к нему занавеску, которыми в изобилие были завешаны колонны и окна, оторвал от нее кусок ткани, замотал в нее клинок, пряча оружие от любопытных глаз, которыми будут полны ночные улицы Рондолина. Бросил последний взгляд на Валерию, увидел, что грудь ее не высушенного прекрасного тела поднимается и опускается, подсказывая, что чародейка еще может дышать, а значит — жива, и направился к выходу.

В те минуты он не думал остаться с Валерией, расспросить ее о том, что она могла знать об Элайне, и не про их ли родство говорил граф; охотник мог попросить рассказать о своем сыне, о том, как он сейчас живет, какое носит имя, и где его можно найти… вместо этого Алекс просто развернулся и смотря себе под ноги направился к выходу из противного ему дворца. Лишь на миг он затормозил у самых дверей, встретившись взглядом с глазами Августина, но они не произнесли друг другу ни единого слова. Лишь кивнули, возможно, навсегда прощаясь, и разошлись по своим делам. Охотник направился к храму Семнадцати отчитываться перед Ложью, а архимаг проверить как дела у Валерии, которая хоть и осталась жива, но после таких душевных повреждений никогда не будет прежней. Быть может она станет такой же грубой и холодной, как и ее спаситель, а возможно навсегда потеряет рассудок и превратится в бесполезный овощ, которыми полны благотворительные храмы Света и Жизни.

Алекс стремительно покинул опустевший дворец, пока никто не очнулся и не хватился пропавшего лорда Крона, и уже через полчаса стоял у выстроенного в честь Первоначал огромного монумента, стоявшего перед Великим Храмом. Снова появившийся голос Лжи в его голове приказал ему остановиться именно здесь, и охотник покорно ждал госпожу Обмана.

Охотник смотрел на своего покровителя — Время — когда позади него раздался женский и до жути знакомый голос, хозяйку которого он так и не смог узнать. Ложь снова заблокировала его память и не дала вспомнить девушку, которая скрывает свое лицо под капюшоном.

— Он был самым старым из нас, — произнесла госпожа Обмана, поравнявшись с Алексом. — Но это не давало ему право командовать нами. В отличие от тех, с кем ты провел эту ночь, Время это понимало и не пыталось подчинить нас своей воистину великой силой.

— Не знал, что сущности вроде вас могут стареть, — не поворачивая головы, произнес Алекс, рассматривая до боли знакомый символ песочных часов на груди у Времени. — Демоны, духи, боги… все они могут прожить бесконечно долгую жизнь. Им не нужно торопиться, пока не закончились отпущенные им пятьдесят лет, и они могут не бояться столкнуться с Пустотой прежде, чем их противники умрут от старости. По крайне мере, вы не боитесь естественных причин смерти.